"Он назвал меня леди? Это хороший знак или плохой? Тюремщик хочет помочь? Так я и поверила!"
-Монсеньер будет крайне признателен вам, если вы без проволочек признаете свою вину по всем пунктам. Епископ Мувер настроен очень злобно и иного результата не потерпит.
Вы признаете вину полностью. Как только суд выносит приговор - вы благополучно переезжаете на жительство в уютный замок в Рассветных горах, под надежную защиту со штатом женской прислуги. В замке розарий и большой сад с фонтанами. Там свежий воздух и мягкая зима.
-Такой будет приговор-в ссылку в замок?
-Нет, что вы, госпожа! Приговор будет-смерть через сожжение на костре заживо. Эльфийская ведьма должна умереть.
-Признаться, чтобы меня сожгли?! Сбрендили что ли?!
-Повторяю еще раз-вас вывезут в замок. Какое вам дело до того, кого сожгут под вашим именем на костре?
-За лохушку меня принимаете?
-Простите, леди?
-За деревенскую дурочку держите, да? Приходит некто без имени, которого я первый раз в жизни вижу и рекомендует признаться во всем, чтобы осудили на смерть. Я похожа на легковерную дуру?
-Вы не похожи на дуру, госпожа.
-Спасибо на добром слове!
Маша шутливо поклонилась господину Никто.
-Так вы отказываете монсеньеру?
-Я отказываю вам! А монсеньер мне ничего подобного и не предлагал!
-Вы хотите услышать это из уст монсеньера?
-Какой догадливый господин!
Маша принялась яростно вертеть кольцо на пальце, старательно не глядя на господина в дверях.
-У меня есть особые полномочия, госпожа.
-Вот как? Подотритесь ими!
Пара минут молчания. Продолжил господин увещания прежним спокойным, ровным голосом.
-Эта камера на самом деле вполне уютна.Есть и такие в которых по колено стоит ледяная жижа.Там нельзя сесть или лечь.Там нужно только стоять.
-Очень интересно!
-Есть камеры без окон,в которых сидят грязные,вонючие мужики,которые уже год не видели живую женщину.Пара часов в их обществе вас весьма позабавит…
-Сам к ним отправляйся!
-Ниже этажом есть большая комната и там при свете очага трудятся три потных, волосатых мужика. У них есть дыба, кнуты, раскаленные клещи и сверла, чтобы сверлить здоровые зубы….
Маша молчала, разглядывая свои ногти.
"К запугиваниям перешел, козел! Хотели бы отправить в пыточную, так давно бы отправили!"
-А еще они обожают допрашивать молодых женщин. Сначала с них снимают одежду, потом обследуют все естественные отверстия…
-Заткнись!
-Так что мне доложить монсеньору?
-Доложи, что разговаривать буду только с ним, а не с пятым помощником третьего конюха!
-Простите?
-Да, да, я про тебя сказала!
Маша с ненавистью посмотрела в глаза бледнеющего господина.
-Убирайся, пока не превратила в жабу!
Господин Никто исчез за дверью. Громыхнул запор.
Она вполне довольная собой осталась одна и сидела на табурете, пока в камеру не пришла тьма. Свет в маленьком окошке совсем погас.
"Голодом будут морить?"
Что-то ничего хорошего в голову не приходило. Может быть зря упиралась? И так и так спасения ждать не приходилось….
Услышав голоса и шаги за дверью, Маша встрепенулась.
Вошли два стражника с фонарями в руках. Лица напряженные .
-Госпожа, следуйте за нами!
111.
…..Когда из уютного тепла, из под одеяла падаешь на холодные гладкие камни, поневоле испытаешь шок.
Николай крикнул, попытался сесть. Ему не позволили. Что-то вонючее и твердое уперлось в горло…Яркий свет бил в глаза. Нахлынули звухи. Громкие грубые голоса, шелест волны о берег, чавканье чего-то влажного и большого…
-Зачем тебе этот синюшный мертвец, Фолки?!
-Хочу его трахнуть, вот зачем!
Моргая часто, сквозь слезы, Николай увидел над собой здоровенного лохматого дикаря с рыжей бородой, заплетенной в косицы и обнаружил у себя на горле грубый грязный сапог, который он не мог сдвинуть обеими руками.
-Кто таков?! А!
-Я-Николас из Норведена…
-Клянусь ледяными богами, Нут! Этот бледный червяк ожил и говорит, что он из Норведена! - проревел бородач, обращая к кому-то.
Николай не глядя, схватил первую попавшуюся увесистую гальку и с размаху врезал дикаря по ноге. Попал ниже колена.
Дикарь с ревом и грохотом приземлился неподалеку. Не теряя времени, Николай мгновенно оказался на ногах.
Скалистый берег, засыпанный галькой. У берега у кромки прибоя колышется ледяная масса. Метрах в двадцати, на берегу лежит на боку касатка и ее белое брюхо кромсают топорами тесаками лохматые дикари в кожах и шкурах. Руки у них по локоть в крови…