Пробудившийся по требованию мочевого пузыря, Николай не сразу и разобрался где это он уснул. Под головой чья-та задница в вонючих меховых штанах, а на ногах кто-то лежит и храпит. Небо светлело перед рассветом. По двору, а то и прямо на столе среди объедков спали перепившиеся люди Нута вперемежку с дружинниками конунга. Было довольно зябко и холод лез под одежду.
«Помниться, кому-то били морду…Точно что не мне…»
Николай добрел до стены и помочился, едва удерживая в руках кожаные тяжелые штаны. Пуговиц нет, одни завязки дурацкие! В затылке поселились гномики с кирками и не покладая рук пробивались наружу. Во рту, похоже, что нагадили коты…Снайперы, прямо…
Николай, шагая вразвалочку через тела собутыльников добрался до бочек. Все три пустые. Причём в одной из них расположился кто-то и оттуда знатно воняет. Спит или сдох?
-Расслабился, да?
Мужик что-то промурлыкал в ответ.
«Хочу пить!»
Николай движимый одним только желанием, направился к двери в жилое помещение. Рассчитывал там отыскать воды или эля на худой конец.
Дверь распахнулась ему навстречу.
Вышли во двор люди. Фигуры черные,в сумраке сразу не разглядеть. Пять? Шесть?
«Хоть бы фонарь, какой зажгли, дикари!»
-Николас? Хорошо, что ты на ногах. Идем! - приказала Доминика и быстрым шагом направилась к выходу.
За ней следовал совершенно трезвый Бран и еще двое парней тащили под руки третьего с темным мешком на голове.
«И куда? Не спится ей…»
Держась за больной затылок, Николай последовал в хвосте процессии.
В привратницкой горел факел, от света которого моментально заломило глаза.
Квадратный Рювальд со своим топором нес службу на ногах. От него попахивало перегаром, но не слишком.
-Открывай, Рювальд! - распорядился Бран.
Привратник повиновался.
Ветер с моря пах йодом и рыбой. После вони привратницкой этот запах воспринимался как редкий и дорогой парфюм.Все также следуя в хвосте компании, Николай тут же услышал мощный хруст щебня за спиной. Рювальд топал следом с факелом одной руке и с топором в другой.
-Ты чего?
-Иду с Браном. - прогудел привратник.
-Ну, иди.
Николай пропустил его вперед и опять оказался замыкающим. Такого бугая лучше за спиной не иметь!
«На пристань идем? Чего такая спешка? «
У пристани, рядом с драккара Одноухого Нута стоял широкий корабль с низкими, темными бортами. На палубе суетились люди в черной одежде, без шума и криков чего-то делали. Вертели какие-то веревки, чего-то привязывали или ,наоборот, отвязывали.
Доминика оставалась на причале, пока Николай не перебрался на палубу судна.
Она легко перепрыгнула на палубу и исчезла в кормовой надстройке вместе с Браном и таинственным человеком, что с мешком на голове. Николай сел на бочку возле мачты, с трудом облизнул сухие губы шершавым языком.
«Все это похоже на бегство…»
Веслами молчаливые люди из экипажа оттолкнулись от причала, и корабль отвалил по реке, следуя против течения. Моментально поставили парус и затянули какие-то веревки по бортам. Ещё несколько минут и палуба опустела. Надувшийся пузырем парус закрыл от Николая почти всю панораму впереди. Тогда он обернулся и стал смотреть на замок Огерсторма, удаляющийся с каждой минутой. Судя по мертвой тишине про торопливый отъезд гостей никто еще не узнал.
Подошел и встал рядом Бран, скрестив руки на груди. Лицо мрачное.
-Чей это корабль?-спросил Николай, запахивая на груди кожаную грубую куртку.
-Гарольда из Нижнего Рава.
-Куда идем?
-Куда пожелает госпожа.
«Ага, крепыш Бран сменил хозяина на хозяйку! Чего ему пообещала Доминика?»
-А кто это был с мешком на голове?-вспомнил Николай.
Бран покосился недружелюбно.
-Госпожу спроси.
«Опять я -багаж и ни хрена не знаю! А на хрен все! Пить хочу!»
Николай двинулся к кормовой надстройке. Наверху кто-то дежурил у руля. Какой-то здоровяк в кожах и мягкой шапке, надвинутой на глаза.
Открыв дверь, шагнул в комнату, освещённую желтым светом фонаря и остановился у двери. Фонарь, черный с круглыми дырками в боках и большим кольцом наверху, стоял на столе, разбрасывая по стенам овальные, желтые пятна света.
У дощатой, темной стены, лицом к двери сидел мужчина средних лет в синей одежде, с седой, аккуратно подстриженной бородой и ел жареную курицу руками.
Возле фонаря потный высокий кувшин и потемневшие медные кубки. Слева, на табуретке сидит Доминика и потягивает что-то из такого же медного кубка.