— Хорошо, — наконец согласилась Этель. В конце концов, она просто хотела доставить радость дочери.
И судя по счастливому лицу Фредди, ей это удалось.
Ральф тоже казался довольным. Как всегда, он добился своего.
— До встречи, Фредди, — попрощался он с девочкой и, почувствовав настроение Этель, попытался утешить: — Ты правильно поступаешь, Этель.
— Возможно, — коротко согласилась она, — но не думай, что я очень счастлива.
Да, ей было трудно, но Ральф не хотел понять этого, он улыбался:
— Знаешь, Этель, я никогда не мог угадать, каким будет твой следующий шаг. То ненавидишь меня, то… Например, то, что произошло совсем недавно.
Этель захотелось ударить его по самодовольной физиономии. Но он именно этого и добивался — чтобы она потеряла самообладание.
— То, что случилось недавно? — переспросила она, как будто ничего не помнила. — В моей спальне? Давай не будем сейчас придавать этому слишком большого значения. Прошло всего несколько дней, как я рассталась со своим последним другом…
Ему стало больно, физически больно, и Этель почувствовала это. Настала ее очередь улыбаться. И она улыбалась даже тогда, когда он резко ответил:
— Артур говорил, что ты стала проституткой. Мне надо было поверить в это.
Видимо, теперь он верил. Повернувшись на каблуках, Ральф вышел из квартиры, резко захлопнув за собой дверь, и только теперь, когда он уже не мог ее видеть, сразу обмякнув, Этель поняла, как глупо вела себя.
Она хотела поставить его на место, но чего она достигла, выдавая себя за любвеобильную женщину? Она ведь за всю свою жизнь была близка всего с двумя мужчинами. Как все это глупо!
Ничего. Так и надо, говорила она себе, во всяком случае, больше он к ней не сунется, а ведь именно в этом и заключалась ее задача, не так ли?
Да, именно так, настаивал разум. Нет, нет! — кричали чувства. Он нужен тебе всю жизнь, ты хотела только его! И так трудно было бороться с ними, почти невозможно победить!..
7
— Сплошной отпад! — воскликнула Фредди, когда спустя две недели они приехали в «Гнездо чайки».
— Это что такое? — спросила Этель в надежде, что на языке подростков это означает «ужасно».
— Высший класс!
Этель не стала спорить и только глубоко вздохнула.
Солнце проникало в комнату сквозь большие окна, и все «Гнездо чайки» пронизывали яркие солнечные лучи.
Несомненно, большая и светлая комната Фредерики была гораздо лучше той, что в Лондоне. Из нее открывался чудесный вид на скалы, залив и простирающийся за ним бесконечный океан. Здесь было полно шкафчиков для одежды, полок для книг и современной практичной мебели. Видимо, ее специально подготовили для девочки.
Но у Фредди здесь нет друзей, и вряд ли она заведет их до начала занятий в школе, подумала Этель. Здесь нет катков, кинотеатров или видеосалонов. Нет магазинчиков с интересной для девочек одеждой. Ясно, что ей скоро все здесь надоест и она попросится домой.
— Все в порядке? — раздался в дверях голос Ральфа, появившегося в сопровождении рыжего сеттера.
— Да, — сухо ответила Этель, продолжая распаковывать чемоданы.
— Полный отпад! — повторила Фредди свою абракадабру, наклоняясь, чтобы погладить завилявшего хвостом сеттера.
Ральф вопросительно взглянул на Этель.
— Это хорошо или плохо?
Та пожала плечами.
— Хорошо.
— Если что-то не понравится, можно переставить, — предложил Ральф.
— Спасибо, — улыбнулась Фредди благодарно.
Но ее мать, похоже, не находила поводов для радости.
— Чем ты недовольна? — спросил Ральф, когда Фредерика пошла осматривать ванную комнату.
— Да так… — угрюмо отозвалась Этель. — Конечно, если тебе нравятся избалованные дети…
— Я только хочу, чтобы ей… вам обеим было хорошо здесь.
Этель насмешливо посмотрела на него.
— А это не очень рискованно? Нам может здесь так понравиться, что мы не захотим уезжать, когда придет время.
— А может, мне и не захочется, чтобы вы уезжали, — в тон ей ответил Ральф.
Этель промолчала. Нужно сдерживать себя, иначе все последующие месяцы превратятся в сущий ад.
К счастью, в эту минуту вернулась Фредди.
— А там за скалами можно будет поплавать? — спросила она.