— Нас уже ничего не связывает, — гордо сказала она, — ведь у тебя теперь есть Магдала, не правда ли?
Ральф не стал ничего отрицать:
— А у тебя?
— Это тебя не касается, — резко оборвала его Этель.
Но он уже знал всю правду и, улыбаясь, сообщил ей об этом:
— Я расспросил Фредди.
— А ты думаешь, что поступил хорошо?
— Нормально. Все средства хороши на войне и в любви. Нам только нужно определить, что между нами происходит.
Этель не успела ответить. Вбежала Фредди и сообщила, что приехали Хаббарды. Ральф встал.
— А почему бы нам обоим не задуматься над этим, пока я буду в отъезде? — сказал он, очень серьезно глядя на Этель.
Огромная машина Хаббардов уже ждала путешественников. На ней они намеревались доехать до Портсмута, оттуда на пароме добраться до Гибралтара, где находилась арендованная ими яхта.
Ник приветливо улыбнулась Этель и еще раз предложила присоединиться к ним. Но Этель опять сослалась на дела и пожелала всем счастливого путешествия.
Фредди обняла мать.
— Не скучай, дорогая, — сказала ей Этель, едва сдерживая слезы. — Желаю тебе хорошо провести время.
— Приглядывай за ней, — обернулась она к Ральфу и вдруг почувствовала, что, хоть и на время, но теряет дочь.
— Обязательно, — пообещал он и внезапно обнял ее и крепко поцеловал в губы.
Этель долго стояла неподвижно, продолжая чувствовать его губы на своих губах, с быстро бьющимся сердцем, глядя, как Фредди энергично машет ей на прощание из удаляющейся машины.
Оставалось только надеяться, что дочь не видела, как Ральф целовал ее. Конечно, девочка уже многое знала о любви, но вряд ли могла отличить ее от секса. Да ведь и сама Этель не очень-то отделяла одно от другого.
Она не могла, как Ральф, как Артур, как все мужчины, заниматься любовью и тут же чувствовать себя свободной. Она всегда оставалась с разбитым сердцем.
Невеселые размышления Этель прервал визит Магдалы Блор. Она хотела попрощаться с Ральфом, но перепутала время отъезда. Во всяком случае, так она сама объяснила свое внезапное появление. Этель из вежливости пригласила ее выпить чашечку кофе и очень удивилась, когда та приняла приглашение.
— Я так сожалею, что опоздала, — сказала она, — но надеюсь встретиться с Ральфом через несколько дней.
— Вы ведь направляетесь на Крит? — спросила Этель, вспомнив слова Ник.
Магдала кивнула.
— У меня не было большого желания плыть с ними на яхте. По правде говоря, я плохой мореплаватель, яхт-клуб посещаю только для развлечения.
Точнее — ради Ральфа, про себя уточнила Этель и почувствовала приступ ревности.
— А вы любите плавать на яхте? — поинтересовалась Магдала.
— Любила раньше, но это было очень давно.
— Когда вы в первый раз приехали в «Гнездо чайки»?
— Да, — подтвердила Этель.
— Именно тогда Ральф научил вас управлять яхтой?
— Совершенно верно, — усмехнулась Этель, — а кто вам рассказал об этом?
— Я… не помню, — миссис Блор смутилась, — возможно, Ник. Она рассказывала, что Ральф заботился о вас, пока ваш муж был в отъезде.
— Да, это так, — сказала Этель и попыталась представить, как вела бы себя эта женщина, если бы знала всю правду о нежной заботе Ральфа.
— Это на него так похоже, — улыбнулась Магдала, — и для меня он стал опорой, когда… когда меня оставил муж.
Интересно, подумала Этель, может быть, это стало естественной потребностью Ральфа — оказывать помощь покинутым женам. Может, он и любовью начал с ней заниматься, чтобы утешить?
Магдала почувствовала необходимость прояснить ситуацию:
— Мой муж вынужденно покинул меня ради своей помощницы, которая находилась на пятом месяце беременности. Ему деваться было некуда — ведь он являлся членом парламента.
— Мне очень жаль, — произнесла Этель с искренним сочувствием.
— Ничего, — улыбнулась Магдала, — теперь уже ничего, а тогда я здорово переживала… Все было так странно. Ведь муж постоянно твердил, что не хочет детей…
— А вам хотелось иметь детей? — спросила Этель.
— Детей? — миссис Блор задумалась. — Если бы муж захотел… я согласилась бы…
Ответ прозвучал настолько неуверенно, что стало совершенно ясно — миссис Блор была послушной женой, но вряд ли из нее могла получиться хорошая мать. Одевалась она с большим вкусом, предпочитая пастельные тона, тщательно следила за прической, но к детям относилась как к чему-то способному только усложнить жизнь. Она также не жаловала собак и брезгливо поморщилась, когда Руфус завилял хвостом возле ее ног. Этель пришлось отозвать собаку.