«Ибо кто постыдится Меня и Моих слов, того Сын Человеческий постыдится, когда приидет во славе Своей и Отца и святых Ангелов» (Лк. 9:26).
Поскольку Мария не побоялась открыто проявить свою верность и подчинение Иисусу, Господь публично ее защитил. «Посему так говорит Господь, Бог Израилев: „…Я прославлю прославляющих Меня, а бесславящие Меня будут посрамлены"» (1 Цар. 2:30).
Вот почему Иисус сказал о Марии: «Оставьте ее». Он заступался за нее, потому что понимал ее сердце. Помните, даже в родословной Господа были три прелюбодейки, раскаявшиеся блудницы — Раав, Фамарь, Вирсавия. Более того, репутация Его матери была опорочена обстоятельствами Его необычного зачатия. Помните также, что Мария — это символ Церкви, и, какой бы испорченной и несовершенной она ни казалась, Иисус огорчается и проявляет недовольство теми, кто, как Иуда, стоит рядом и обвиняет невесту Христа.
Пресвитерианский служитель Роберт Фалконер благовествовал обездоленным людям, живущим в одном зарубежном городе. Он читал им историю о том, как Мария Магдалина омывала ноги Иисуса своими слезами и отирала волосами. Читая, он услышал громкое всхлипывание и увидел молодую, худенькую девушку, чье лицо было обезображено оспой. После того, как он сказал ей несколько слов ободрения, она спросила: «Придет ли Тот, Который простил женщину, еще раз? Я слышала, что Он придет снова. Скоро ли?» Фалконер заверил ее, что Он скоро вернется. Всхлипнув еще несколько раз, поскольку не могла удержать рыдания, она сказала: «Сэр, не мог бы Он немного подождать? Мои волосы еще недостаточно длинные, чтобы отереть Его ноги».
Когда мы начнем видеть, как страдал Иисус и какую заплатил цену за наши грехи, когда мы действительно обратимся от своей эгоистичной борьбы за признание и погоней за земными благами, тогда и только тогда мы будем искренне довольны смиренным служением и отдадим все Тому, Кто все отдал.
Глава 5.
У ног Иисуса в самоотдаче: У креста
История
Прошло всего лишь несколько дней с того памятного ужина в доме Симона, и вот Марфа, Мария и Лазарь снова сидели вместе за другой необычной трапезой. Тяжелое предчувствие чего–то ужасного витало в маленькой группе учеников в Вифании, когда они принимали простую пасхальную пищу тем вечером в четверг. Мария остро ощущала необычную тишину. Когда Иисус объявил, что в этом году Он будет вкушать в святом городе с двенадцатью, это прозвучало как прощание. Все знали о возросшем числе врагов в Иерусалиме, которые покушались на Его жизнь. Совсем недавно священники и книжники были вне себя, когда огромное множество провозглашало Его Сыном Давида, восклицая: «Благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних!» (Мф. 21:9).
Иисус ехал верхом на заимствованном осленке, на котором никто еще не ездил, вниз с холма Елеонской горы, через красивые ворота к храму. Каждый иудей понимал глубочайшее значение происходящего. Учитель воплощал в жизнь одно из самых известных пророчеств относительно грядущего Мессии.
«Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной» (Зах. 9:9).
Мария была среди самых эмоциональных и радостных восклицающих, которые провозглашали: «Благословенно грядущее во имя Господа царство отца нашего Давида! осанна в вышних!» (Мк. 11:10). Люди расстилали свои одежды на Его пути, размахивали пальмовыми ветвями, что являлось явным свидетельством принятия нового царя–победителя.
Когда книжники и фарисеи приказали Иисусу успокоить шумную толпу, Он укорил вождей. «Если они умолкнут, то камни возопиют», — ответил Он, дав понять Своим врагам, что они не смогут предотвратить сбывающееся пророчество.
Храмовые священники и правящая партия фарисеев негодовали. Они завидовали этому необразованному Плотнику, Которого прославляли люди. Наполненные земной мудростью, эти мужи видели в Иисусе серьезную угрозу их авторитету и положению, но особенно их беспокоила национальная безопасность.
Эти нападки тревожили Марию, но случилось нечто, что еще более ее взволновало. Спускаясь с Елеонской горы к Иерусалиму, Иисус остановил ликующую процессию и, устремив пристальный взгляд на прекрасный город, как бы впал в транс. После длительного молчания Его лицо исказилось в муке, и Он зарыдал о городе. Когда Христос пророчествовал о будущем города, в Его голосе звучала ужасающая определенность.
«Ибо придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего» (Лк. 19:43, 44).
В тот же самый день Он вошел в храм и еще раз выгнал менял, перевернув их столы, выдворил покупающих и продающих в храме, а также торговцев жертвенными животными. Затем, будто этого было недостаточно, Он еще словесно боролся с саддукеями, книжниками, фарисеями и законниками.
Они хотели уловить Его в Собственных словах или, по крайней мере, смутить и унизить перед людьми. Но вместо этого их злобный план привел к обратным результатам, оказавшись жалким и несостоятельным. В Своей сверхъестественной мудрости Иисус неожиданно перевернул столы на вождей, оставив их униженными на глазах толпы пришедших на поклонение людей. Затем Иисус завершил конфронтацию, признав их лицемерами, слепыми безумцами, выбеленными гробами и змеиным выводком!
Стремительно покидая это место, опозоренные Его уничтожающими упреками, их глаза отражали убийственное отмщение, разраставшееся в их сердцах. В этом не было никаких сомнений. Жадные вожди теперь готовы были заплатить любую цену, чтобы уничтожить Его.
Покидая храм, Иисус остановился, чтобы посмотреть на прекрасное здание, и сказал: «Се, оставляется вам дом ваш пуст. Ибо сказываю вам: не увидите Меня отныне, доколе не воскликнете: „благословен Грядый во имя Господне!" (Мф. 23:38, 39). Матфей рассказывал Марии, что позднее Иисус предсказал, что скоро от храма не останется камня на камне. Не оставалось сомнений — Иисус знал о том, что должно произойти что–то зловещее.
Позднее ночью, ворочаясь в постели, Мария снова переживала события недели. Через несколько часов ее беспокойные мысли все–таки покорились тяжелому сну.
Этой глубокой, теплой весенней ночью спокойствие дома Марфы в Вифании было резко нарушено настойчивым стуком кулака в переднюю дверь.
— Кто там? — крикнул Лазарь в темноту. — Что вам нужно?
— Это Андрей! — послышался приглушенный ответ. Андрей был одним из самых добрых и вдумчивых учеников Иисуса. Мария слышала, как ее брат искал одежду и затем направился к двери. Глядя из своей комнаты через зал, Мария видела, как Марфа раздувала уголь, чтобы зажечь пучком соломы лампу. По мере того как страх разрастался, Мария встала с постели, натянула платье.
Лазарь поспешил открыть дверь. Он резко втащил Андрея в дом, затем закрыл за ним дверь, заперев ее на засов.
— Что случилось? — спросил он. Мария все знала еще до ответа Андрея.
— Они взяли Учителя, — задыхаясь ответил Андрей.
— Кто Его взял? — донеслись слова Марфы. Через долю секунды она сама вбежала в гостиную.
— Священники пришли с храмовой стражей и еще много народу. И… — Андрей побледнел. Его голос передавал шоковое состояние, в котором он находился. — Иуда Искариот был во главе.
— Иуда? — не в силах поверить, выдохнул Лазарь. Стоящая в тени брата Мария была удивлена меньше.