Костер они с бубахом оставили догорать, а сами разбрелись по дому, каждый занятый своим делом. Сэн мыл на кухне посуду, а Веда, закутавшись в плед, уселась на крыльце. Заботливый домовой принес ей чая и булочек, но девушка так и не притронулась к еде, напряженно всматриваясь в сгущающуюся темноту, надеясь разглядеть там гостя.
Он не долго заставил себя ждать. Только-только догорела последняя искра костра и шелест леса донес до Веды сладковатый аромат прелых листьев. Она сама не ожидала от себя, что так обрадуется этому знакомому запаху, хоть он и нес с собой неприятности. Она жадно втягивала носом густой аромат, и что-то внутри нее томно потягивалось, расправляло крылья.
- Меня ждеш-ш-шь? – фейри вернулся к своей шипящей манере разговора.
- Тебя. – просто ответила она и подвинулась на ступеньке, приглашая сесть рядом. Это было неслыханное нарушение этикета, но ей изрядно надоели эти придворные пляски.
Фейри не разочаровал. Он спокойно сел рядом, даже не возмутившись нарушением субординации, перекинул волосы через плечо и принялся рассеянно их поглаживать. Сегодня он был одет как-то по-домашнему, в расстегнутую на груди светло-зеленую рубашку и мягкие черные брюки. Веде почему-то бросилось в глаза, что он был босиком.
«Из постели что ли только вылез?» - рассеянно подумала она. – «Точно, и волосы распущенные, еще немного влажные…Влажные?» Только сейчас она заметила, что одну из рыжих прядей держит в руках и осторожно перебирает пальцами. Ощущения были приятными, будто гладишь прохладный гладкий шелк, но пришлось поспешно отдернуть шаловливые руки и постараться собрать мысли в кучку.
- Давай на чистоту, что тебе от меня нужно? – устало спросила она. Конечно, честного ответа она не ожидала. Фейри не могут лгать, но вот играть словами и выкручиваться они умеют в совершенстве.
- Всего лишь небольшую услугу. – с совершенно невинным видом ответил ей мужчина, ловко заплетая свою чудесную гриву в сложную косу. Веда на пару секунд выпала из реальности, следя за тонкими бледными пальцами.
- И ради этой небольшой услуги нужно было меня так подставлять? Ты понимаешь, что я чуть не умерла? – Веда начинала раздражаться, что было не очень благоразумно с таким собеседником.
- Не умерла же. Да и не грозило тебе ничего реального. Пару дней голодовки даже полезны для человеческого хрупкого организма. – беззаботно отмахнулся фейри, будто и не расслышал гневного тона девушки.
- Что за услуга? – поняла она, что спорить бесполезно, как и взывать к несуществующей совести. – Хотя постой. Ответь мне правду на один вопрос. Твое имя Вортигерн?
Веда и сама не знала почему ей пришло это в голову. Просто вечно крутящаяся мысль не давала покоя и наконец вылилась в этот вопрос. А рыжий фейри лишь звонко расхохотался, запрокинув голову и доверчиво обнажив горло.
- Нет, девочка. Но если тебе это так нужно, я расскажу. – на его губах все еще блуждала улыбка. – Вортигерн мой… как бы тебе это объяснить. Наверное, самое близкое понятие для человека – отец.
- Что значит «самое близкое понятие»? – непонимающе посмотрела Веда на мужчину.
- То и значит. Эх, всему тебя учить надо. – фейри наконец доплел косу и теперь откинулся на ступени крыльца, глядя золотыми глазами в чернильное небо. – У нас не бывает родителей в вашем понимании. Мы рождаемся из стихии, сами являясь этой стихией. В твоем мире был такой бард, Талиесин. Так он писал чудесные стихи, послушай.
Множество форм я сменил, пока не обрел свободу.
Я был острием меча – поистине это было;
Я был дождевою каплей, и был я звездным лучом;
Я был книгой и буквой заглавною в этой книге;
Я фонарем светил, разгоняя ночную темень;
Я простирался мостом над течением рек могучих;
Орлом я летел в небесах, плыл лодкою в бурном море;
Был пузырьком в бочке пива, был водою ручья;
Был в сраженье мечом и щитом, тот меч отражавшим;
Девять лет был струною арфы, год был морскою пеной;
Я был языком огня и бревном, в том огне горевшем…1
Когда голос фейри стих, Веда еще долго не могла говорить. Она поняла, что хотел сказать рыжий. Высокие – часть природы, её душа. И рождает их сама природа.
- Тогда почему Вортигерн – отец? – недоуменно спросила она.
- Потому что, чтобы придти в тварный мир, нужно физическое тело. Чужое мы занять не можем, а сотворить из ничего материю – такое не каждый Бог может. Наши «родители» помогают нам обрести такое тело.
- Все запутано, но я вроде бы поняла. – отозвалась Веда. Понять-то может и поняла, но принять – куда сложнее.