А я сделала то, чего сама от себя не ожидала – я собрала слюну и плюнула ему в морду. Но сейчас он не разозлился, скорее его это лишь позабавило. Он протер лицо ладонью и наконец-то отошел. Собрал все свои вещички и направился к двери.
– Отдохни пока. Завтра ночью продолжим, – сказал напоследок.
А я сползла по стене и едва не разревелась, подбирая к себе рваное одеяло, чтобы прикрыться. Вроде и не насиловал, а чувствовала себя грязной до отвращения. Потому что в какой-то момент поддалась. Одна мысль об этом грозилась меня уничтожить. Ну вот почему так происходит? Почему тело порой не слушает никакие доводы разума? Да, этот Барс не был уродлив внешне. Но был невероятно опасен и отвратителен до глубины души. Он совершенно не казался мне притягательным, но эта сцена взбудоражила до кончиков пальцев. Он меня похитил, в конце концов, лишил свободы и жизни вообще, которую грозился испортить. Он оскорблял и унижал, обещая запятнать меня до конца моих дней. А я сейчас стояла рядом с ним и испытывала какое-то уродливое удовольствие на фоне бешеного адреналина.
Да что со мной не так?!
Глава 4
Возможно, он слегка переборщил. Это с одной стороны. А с другой – нужно было взять её целиком, хоть на полу распять, хоть раком – пофигу. Возится, как с девственницей. Но ведь ему не нужен был один раз, ни к чему и её отвращение. А такое чувство, что с каждым днем ненавидит его всё сильнее. Она словно маринуется в негативе. Еще чуть-чуть, и дай он пистолет ей в руку – убьет. Только вот, что с ней делать – Глеб никак не мог подобрать правильную тактику. Думал, будет не так сложно. Может, он просто не привык иметь дело с принцессками. Со шлюхами проще, они действительно всегда готовы. Просто было и с Юлей…
Она… она никогда не видела в нём монстра. Всегда душила все его тёмные порывы, разгоняла демонов. А которые оставались, самые стойкие – успокаивала одним своим присутствием, так что все эти гады становились шёлковыми, почти ручными. Она меняла его с легкой руки. А секс с ней… он был готов ползать у её ног ради этого. Она приручила и его самого, припаяла к себе крепкой сцепкой. Рядом с ней он не смотрел на других женщин, видел только её одну. До сих пор видит. Как и того ублюдка, который лишил его идола.
В тот день была дождливая погода. Их пути с Тихоном опять пересеклись. По роду деятельности он со своими парнями рыл под человека в милицейских погонах – запрос клиента. А клиент, как известно, всегда банкует. Тихон пытался на него выйти, ферзя из себя строил. А когда не удалось, то встретил её у бара после работы. Насильно запихнул в свою машину, хоть та и сопротивлялась. Так потом рассказывали очевидцы, что даже влепила ему пощечину за что-то. Она не хотела с ним ехать. Как чувствовала…
Удар внедорожника пришёлся как раз на пассажирскую дверь. Ублюдок выехал на красный, даже на дороге повёл себя соответствующе, только обошёлся вывихом плеча и сотрясением. А она…
В этот раз монитор полетел в открытое окно. Только это всё равно не помогало. Теперь метался по комнате, словно тоже был заперт в клетке. Ощущения от этого, да вообще от всего – за гранью. А ещё настойчивое понимание – она бы не одобрила всю эту хрень с девчонкой. Да и плевать! Плевать, когда её уже нет в живых. И ведь до сих пор больно. Словно в сердце битые стёкла, которые режут при каждом вдохе.
– Барс? – услышал он Шустрого со стороны двери. – У тебя тут все норм?
– Нет, – ответил он честно, присаживаясь на кровать.
А самого колотило крупной дрожью. Очередной приступ. Провёл ладонями по лицу, вспоминая, куда засунул начатую пачку сигарет.
– А где монитор?
– На улице посмотри.
– Зашибись! И где я тебе еще один сейчас возьму?
– Да мне насрать! – выкрикнул неожиданно для себя, когда подорвался на ноги. – Но чтоб утром здесь стоял новый.
– Всё-всё, я понял. Валерьянки накапать?
Пришлось выдохнуть и прикрыть глаза, чтобы отбить у демонов ориентир на цель. Не этот парника должен находиться в ее ореоле.
– Да, давай.
Шустрый быстро метнулся на кухню и принес оттуда бутылку коньяка с уже порезанными дольками лимона. А потом, видимо, скорее на запах, чем на звук, к ним выперся и Сизый, сразу начиная ругаться:
– Барс, ты за*бал, дай хоть сегодня ночью поспать. Двое суток в слежке.
Он не ответил. А Сизову не понадобилось особое приглашение, подошёл и плеснул коньяк себе в чашку. Начало отпускать уже после первой.
– Как там наша принцесса? – спросил Витька.
– Всё так же. Упрямая.