— Старосте?
— Ему самому.
— И все из-за этой записки?
— Из-за нее, точно из-за нее.
— А что же это за записка такая?
— Такая уж записка. Указано в ней, что школу-де надо закрыть.
— А почему там так указано? — не успокаивались дети.
— Почему да почему! Ведь и самому старосте это кто-то наказал. Уроков теперь не ждите, кончились, — сказала тетушка Глознечиха и тоже стала отсылать детей домой.
— Но ведь мы сегодня хотели идти на прогулку, — горевали дети.
Тетушка Глознечиха покачала головой, повздыхала и пошла по своим делам.
— Подумаешь, прогулка, — оборотилась она еще раз к ребятам. — Теперь хоть каждый день прогуливайтесь.
ОХ И ПОДЛАЯ ШТУКА ВОЙНА!
Хаживал в лес и хромоногий Ондрей. Каждый день волочил он за собой маленькую тележку с решетчатыми боковинками. Плелся медленно, огибая камни и бугры, потому что был старый и одна нога у него была деревянная. Куда бы ни держал путь, повсюду таскал с собой палку: с ней идти было легче.
кричали дети, завидев его. Иной раз какой-нибудь сорванец садился к нему в тележку, и Ондрей, сперва ничего не замечая, должен был тащить этого негодного мальчишку. И только оглянувшись, останавливался. Подняв палку, начинал браниться.
— Ну погодите, погодите! — грозил он палкой.
А потом снова трогался в путь. А за спиной у него опять раздавалось:
— Ты чей? — спросил он как-то раз Янко Якубеца.
— Ничей, — ответил вместо него Юро Ванда.
Ондрей оставил тележку на дороге, а сам подошел к детям. Мальчики попятились.
— Сколько тебе лет? — спросил Ондрей.
— Чего?
— Сколько тебе лет, спрашиваю.
— Одиннадцать, — соврал Юро Ванда.
— А не врешь?
— Истинная правда.
— Скажи своему дружку, что он врет, — поворотился Ондрей к Душану Вертику.
— Не врет он, — солгал и Душан.
— И ты обманываешь, — сказал Ондрей Душану и снова поглядел на Юро Ванду. — Так сколько же тебе лет? Только правду говори!
— Девять.
— Точно?
— Точно.
— А тебе сколько?
— Семь, — сказал теперь правду и Душан Вертик.
— Вот ведь, ребятки, — повел речь колченогий Ондрей, — когда я был такой же вот шпингалет вроде вас, словом, когда мне было столько лет, сколько вам сейчас, у меня, поди, и ноги были такие же… Только для чего они были? — спросил он как бы сам себя и примолк.
— Рассказывайте, рассказывайте!
— А чего рассказывать-то?
— Дальше рассказывайте!
— Я только хотел сказать, что когда мне было столько лет, сколько вам, бегал я, поди, лучше, чем любой из вас. В самом деле. Сам черт бы меня не догнал. — Он, чуть склонив голову, прищурил один глаз, а другим посмотрел на Душана Вертика. — Ох и подлая штука война! — вздохнул он. А потом еще раз спросил: — Тебе сколько лет-то?
— Семь.
Ондрей пошел и уже больше не оглядывался. Он медленно удалялся, волоча за собой тележку и клонясь в одну сторону так, что казалось, вот-вот упадет.
В ЛЕС ПРИШЛИ МАШИНЫ
Ребята уж собрались было разойтись, когда один мальчик сказал:
— Давайте сами устроим экскурсию!
— Сами?
— Ну и что? Пойдем на экскурсию без учительницы.
— Как без учительницы?
— А так! — обрадовался Янко Якубец. — Пойдемте в лес сами. Геленка все равно ждет нас у себя дома, учительница же сказала ей, что мы придем к ним. Кто хочет идти, айда за мной.
Уже было, наверное, часов десять или одиннадцать, когда мальчики зашагали по стежке вдоль журчащей речки. Тоно Дольный бросил в речку жестянку, и все смотрели, как волны уносят ее. Мальчики подошли к самому проселку, и только там жестянка скрылась под деревянным мостом.
Ребята огляделись: лес был совсем рядом. Некоторые кинулись вперед, чтобы быть в лесу первыми. И вдруг увидали телегу, доверху груженную скарбом. Это была телега дядюшки Вертика.
— А вы куда идете? — спросил мальчиков дядя Вертик.
— Идем на экскурсию, — ответил Душан за всех.
— На экскурсию? А куда?
— В лесничество.
— В лесничество? Как так? Ведь их-то я и перевожу в деревню.
— В деревню?
— Вот именно!
— А кого? Лесничего?
— Его самого.
— А почему? Почему их перевозите? — наперебой спрашивали дети.