Когда она была уже достаточно близко, я услышал дедушкин голос:
— Шао, это ты?
Он протянул руку и помог мне сесть в лодку. Мы оба взялись за весла, и лодка пошла, тихо шурша о лотосовые листья. И этот шорох листьев, задевающих лодку, и кваканье лягушек — все мне здесь нравилось. Разве можно сравнить с деревней?
— Отец дома? — спросил вдруг дедушка Той.
— Да, дедушка.
— Вот и хорошо, я как раз поймал несколько крупных «озерных курочек». Думал, как только кто-нибудь пойдет в деревню, передам твоему отцу.
— «Озерная курочка» — это лягушка[11], да?
— Ну да, твой отец их любит, не знаешь?
Что-что, а лягушек отец очень любит. Еще бы, они такие вкусные! Дедушка Той стал расспрашивать меня о том, что мы обычно едим дома, потом о кооперативе и, наконец, очередь дошла до моей учебы. Он попросил меня прочитать наизусть какое-нибудь стихотворение, ему хотелось послушать. Я думал-думал и вспомнил про стихотворение «Слон идет на фронт»[12], мне оно очень нравилось, поэтому я запомнил из него несколько строчек.
Слон — верный друг, товарищ — слон!
Путь долог и неровен.
Листвою пальм со всех сторон
Наш слон замаскирован...
Я читал запинаясь и без всякого выражения, но дедушка Той все же похвалил меня. Он заставил меня повторить этот отрывок несколько раз, а потом попросил прочитать все стихотворение. Но конец я забыл, вспомнил только «труби, наш слон, вступая в бой», а все остальное забыл начисто. Дедушка Той попросил, чтобы я разъяснил ему значение этого стихотворения. Я помнил очень смутно, что это стихотворение, как рассказывала наша учительница, говорит об орудиях, которыми наши бойцы били тэев[13]. Орудия эти такие большие, как слоны. Учительница еще много объясняла, например, о том, как сдружились бойцы со своими «слонами». Правда, тогда, когда она объясняла, на крыше соседнего дома резвилась большая воробьиная семья, и я так увлекся этими воробьями, что почти не слышал, о чем она говорила. И теперь я только и мог сказать:
— Нам учительница еще много про это стихотворение говорила...
— Ну, а что именно?
— Да я забыл... Тогда воробьи на крыше дрались...
Я заметил, что такой ответ дедушке совсем не понравился.
Лодка подошла уже к самому шалашу. Мы поднялись наверх. Все в этом шалаше было мне хорошо знакомо. Вот в этом углу хранятся разные ножи, корзины, удочки, а в том — чайник и кальян[14]. Над головой, под потолком, подвешены плетенки, в которых хранят и моют рис и зелень, и корзинки, которые дедушка Той начал плести. Он никогда не сидит сложа руки. Он не только караулит лотосы, а еще дерет бамбуковое лыко и плетет из него разные корзины, которые потом отвозит кооперативу. Дедушка не берет денег за работу, но кооператив обязательно посылает ему то спички, то табак, чтобы хоть как-то вознаградить его труд.
Дедушка Той приготовил ужин и велел мне садиться вместе с ним. От одного вида аппетитно поджаренных лягушек у меня сразу слюнки потекли, но я все же сказал, что сыт. Он засмеялся и, шутливо похлопав меня рукой по животу, сказал:
— Ну нет, вон как живот у тебя, парень, подвело, как листик к спине прилип! Зачем обманываешь!
Он перемешал палочками на тарелке кусочки мяса, тушенного с фасолью и сдобренного соусом, и, взяв еще пару палочек, насильно вложил их мне прямо в руку.
— Если хорошенько поешь, тогда перед сном расскажу тебе историю про рыбок-резвушек и про рыбешку — ленивую миножку!
Пришлось мне поужинать вместе с ним, а уж потом я выложил свою просьбу про деньги на утят.
Он удивился и спросил, зачем мне нужны утята. И я рассказал, как лиса утащила Заячью Губу и как я поставил под угрозу достижения кооператива 4-го класса «А».
Он, видно, очень заинтересовался нашим кооперативом, потому что попросил рассказать о нем подробнее: какое у нас поле, какой огород, сколько птиц, кто за что отвечает. Он расспрашивал так, словно наш кооператив был точно такой, как в селе, и, слушая, кивал головой и нахваливал: «Молодцы, молодцы».
— А можно мне вступить в ваш кооператив? — неожиданно спросил он.
Я улыбнулся:
— Вы думаете, что это так просто — кто хочет, тот и вступает! Например, лентяев и белоручек к нам не принимают. Нужно написать заявление, а потом правление обсудит его. Но вас наши ребята не захотят принять.
— Почему?
— Потому что вы взрослый, все умеете лучше нас, вы все премии заберете! А потом, вы ведь всегда здесь, на озере, когда надо будет идти что-то делать, как вас докличешься?
Дедушка Той рассмеялся:
— Ну, а если я пару уток внесу в ваш кооператив, как тогда, согласны будете?
Я покачал головой.
— Нет, я прошу у вас денег взаймы, я не хочу, чтобы вы давали уток.
Он снова раскатисто засмеялся:
— Ну ладно, тогда так договоримся: я тебе дам денег на одну утку, а вторую просто подарю вашему кооперативу, идет?
Пришлось согласиться.
Я остался ночевать в его шалаше.
На озере темнело гораздо быстрее. Было тихо, сюда не доносился шум из деревни, не было даже слышно лая собак. Только лягушки квакали, словно переговаривались друг с другом, да изредка шумно всплескивала рыба. Временами казалось, что над озером тихонько перекликаются чьи-то голоса, но тут же все смолкало. Редко-редко из деревни доносился одинокий крик петуха. А потом снова наступала тишина.
Дедушка утверждал, что на озере живет королева лотосов. Она любит ложиться спать рано, и потому все птицы, рыбы и даже сам дедушка тоже должны рано засыпать. У нас дома в это время все только-только возвращаются с работы, а здесь мы уже погасили лампу и легли. Но хотя в шалаше и было темно, мы оба не могли уснуть и то и дело ворочались с боку на бок.
Дедушка снова заставил меня прочитать стихотворение «Слон». Потом спросил, не хочу ли я послушать о том, как отправилась на учение ленивая миножка, миножка-рыбешка. Я, конечно, очень хотел послушать. И дедушка начал рассказывать.
«Однажды две рыбки-резвушки пришли к учителю-жабе, попросили принять их в ученье. Учитель-жаба с важным видом восседал на огромном лотосовом листе и держал в руках большую, толстую книгу. Учитель-жаба очень не любил рыбок-резвушек, потому что они частенько сбрасывали его с листа лотоса в воду, когда гонялись за добычей, и от этого книжки учителя- жабы почти никогда не просыхали. Он припомнил все это и не принял их в ученье. А дома одна рыбка другой говорит: «В ученье у жабы состоит миножка-рыбешка. Она ужасно ленива и на уроках только и делает, что на лотосы любуется, и вообще об одних развлечениях и думает. Поэтому какую букву ни даст ей учитель-жаба домой, чтобы выучить, она, выходя из класса, тут же теряет. Давай-ка мы с тобой подкараулим, когда у них кончатся уроки. Выйдет миножка-рыбешка, позабавь ее какой-нибудь шуткой, чтоб она сразу же забыла про ученье и пошла с тобой гулять. И каждый раз, когда ты станешь уводить ее гулять, она будет бросать буквы, а я их тихонечко подбирать стану да домой относить, так мы с тобой и выучимся». Эта миножка-рыбешка была такой ленивой и невнимательной, что за несколько лет ученья нисколько в книжной премудрости не продвинулась, и все над ней очень смеялись. А рыбки-резвушки все подбирали буквы и день ото дня делались все ученее».
Дедушка Той спросил, какого мнения я о рыбешке-миножке.
— Мне не нравится, — сказал я, — ужасная лентяйка.
Тогда дедушка спросил, нравятся ли мне рыбки-резвушки. Конечно, они мне очень нравились, особенно то, как они придумали подбирать буквы, которые роняла миножка-рыбешка. Дедушка меня похвалил, сказал, что я правильно мыслю. А я сказал, что все же историю эту он наверняка выдумал, ведь не может быть, чтобы это случилось взаправду? Когда я учился в первом и во втором классе, учительница тоже много всяких интересных историй про животных рассказывала, но такой не было. Дедушка Той рассмеялся и сказал: