Долго раздумывал Хошгельды над этим письмом. Что все это значит?
"Может быть, я и не похож на прежнего Хошгельды, но и ты, Бахар, тоже не прежняя, — сказал он себе и скомкал письмо.
На этот раз Хошгельды написал Бахар коротко:
"Бахар! Я не хотел видеться с тобой, если бы не посылки, вообще не зашел бы к вам в. общежитие. Просто было неловко обижать стариков. А свободного времени у меня было достаточно, и я с удовольствием проводил его с Вюши. С ним я чувствую себя хорошо и просто, он бесхитростный и жизнерадостный человек. И нет у него привычки зря осуждать людей. А впрочем, незачем все это объяснять. Скажу тебе только, что я не меньше тебя привык сам распоряжаться своей судьбой. Больше мне сказать нечего. Всего доброго. Хошгельды".
Наутро письмо его попало в сумку колхозного почтальона и пустилось в путь.
СНОВА ВЕСНА
Все кругом уже зеленело, вдали виднелись красные полотнища маковых полей, Капли росинок, осевшие на свежих листьях деревьев И на молодой траве, вспыхивали, точно огоньки, под лучами весеннего солнца.
Хошгельды стоял возле своего дома и разговаривал со старым садоводом Нурберды-ага. Мимо них прошли девушки с серпами в руках, они направлялись к тутовым деревьям, чтобы нарезать веток для шелкопрядов. Вскоре Нурберды увидел, что к ним приближается человек в черном комбинезоне, какие носят танкисты.
— А где же твои препараты? — спросил агроном, когда тот подошел совсем близко и поздоровался с ними.
Это был Вюши. Он три дня назад вернулся в колхоз, окончив курсы по борьбе с вредителями полей.
— По правде говоря, Хошгельды, я думал, что мы сегодня лишь осмотрим сады, а опрыскивать деревья завтра будем. Как ты на это смотришь? — с надеждой в голосе спросил он.
— Зачем же Откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? Удивляешь ты меня, Вюши, — с досадой сказал агроном. — Иди, возьми все, что нужно, и быстро возвращайся сюда, мы тебя подождем.
Вюши безмолвно повернулся и отправился на склад. Там он получил все необходимое для своей новой профессии — привязал к спине опрыскиватель и взял большое, наполненное известью, ведро. С этой ношей он пустился в обратный путь, но пошел не прямо к Хошгельды, а свернул в виноградник. Осторожно озираясь, Вюши остановился, поставил ведро, и снял с себя ношу.
Недалеко от него, под тутовым деревом, стояла девушка. Она легко раздвигала ветви и самые молодые из них аккуратно срезала. В своем поношенном платьице и в старенькой вышитой тюбетейке она выглядела трогательно милой. Девушка была так поглощена делом, что не заметила остановившегося в трех шагах от нее Вюши. А он стоял и любовался ею, и необыкновенно красивым казалось ему это белое круглое личико с густыми, сейчас нахмуренными бровями и черными глазами.
— Таджигюль! — тихо позвал Вюши.
Девушка сразу повернула голову, и все лицо ее заулыбалось.
— Я тебя не испугал? — спросил он.
— Нет, что ты.
— А ну, давай сюда твой серп. Вот так надо резать, гляди, — и Вюши быстро, но без разбора принялся срезать ветви.
— Ой, ой! — вскрикнула Таджигюль. — Оставь, не смей, никогда так не, делай!
— Почему? — удивился Вюши.
— Надо осторожно срезать ветви, ведь, они еще очень нежные, — поучала его девушка. — Потом выбирать надо самые молодые, других сейчас шелкопряд не ест. Так и Покген-ага говорил.
— Покген-ага в этих делах не специалист. За эти дела отвечаем мы — агрономы, — хвастливо заявил Вюши.
— И Хошгельды говорит то же самое, — улыбнулась Таджигюль.
— Ну, если Хошгельды сказал, тогда другое дело. Только я не понимаю, к чему такая осторожность и почему эти черви так разборчивы.
— Как же ты не понимаешь! — покачала головой девушка. — Ведь существует целая система кормления шелкопряда. Сейчас, когда червь еще маленький, надо кормить его самыми нежными, молодыми листьями. И срезать веточки надо так, чтобы на каждой оставалась хоть одна почка, а если ты совсем срежешь до основания, тогда это место покроется корой и от него следа даже не останется. — Она говорила с увлечением, и было видно, что девушка отлично знает и любит свое дело. — Только в последние восемь-десять дней перед завивкой кокона мы срезаем для наших шелкопрядов большие ветви. Понял?