— Да, — сказал Чары, когда Покген умолк. — Теперь я понимаю, что тебя тревожит. В подобных делах мы действительно обязаны проявить мудрость и дальновидность. — Он немного подумал и продолжал. — Из твоего рассказа следует, что запросы наших колхозников растут и будут расти с каждым годом. Что ж, так оно и должно быть. Тут важно понять и другое: пока еще этот рост опережает рост наших доходов. А отсюда простой вывод — в первую очередь надо подтянуть доходы, иначе говоря, — укрепить производство.
Покген понимающе кивнул головой.
— Мы ведь уже однажды говорили с тобой об этом, — продолжал Чары. — Культурная жизнь, достаток, красивые дома, благоустройство — все это целиком зависит от роста нашего общественного хозяйства, от успехов нашего коллективного труда. Так мы и должны вести дело, на то мы и колхоз. Артель правильно сочетает личные, бытовые интересы колхозников с их общественными интересами, удачно приспособляет личные, бытовые интересы к общественным интересам. Понятно? Вот, когда завтра на правлении будешь докладывать о ходе строительства поселка, ты отсюда и исходи. Тогда мы все загадки сумеем разгадать.
Наступает осень. Северный ветер нет-нет да и напомнит о близких заморозках и кое-где уже грозит сорвать с деревьев пожелтевшие листья. Рано утром и на закате большое красное солнце пронизывает своими лучами колхозные сады, наряжая их в золотое убранство, то тут, то там освещая ветви, изнемогающие под тяжестью румяных яблок.
А кусты хлопчатника уже раскрыли свои драгоценные коробочки, на огородах последние дни покоятся огромные кочаны капусты, на люцернике колышется отава. В бригадах собирают третий урожай помидоров, копают картофель, готовятся к осенней косьбе. Со стороны гор слышно пыхтение тракторов — там идет сев озимой пшеницы. Всюду бурлит жизнь.
Дел у башлыка по горло. Покген встает на рассвете и сразу отправляется в бригады. С карандашом и записной книжкой в руках он обходит колхозные владения, опытным хозяйским глазом подмечает все неполадки, дает советы, подтягивает отстающих.
Вечером, сидя у себя на террасе, председатель подводит итоги. Быстро щелкают костяшки счетов, повинуясь его пальцам. Но вдруг рука застывает в воздухе, и Покген хмурит брови. Еще раз заглядывает он в свою записную книжку.
Против буквы "К" стоит цифра. Но она явно не соответствует количеству собранного картофеля. Ага, вот другое "К". Но вот еще и третье. И против каждого своя цифра. Ну и неразбериха.
"Ох, и грамотей же я, — бранит себя Покген. — На начальные-то буквы меня еще хватает, а чтобы все слово записать — ленюсь. Да и то сказать, за сутки тогда не управлюсь, руки-то у меня медленные по части письма…"
Однако отличная память председателя приходит ему на выручку, и он быстро вспоминает, какая цифра относится к картофелю, какая обозначает капусту, а какая кабачки.
Если по части письменности Покген не силен, то зато с арифметикой он в дружбе и даже может в уме производить довольно сложные вычисления. При этом он обычно помогает себе руками.
Вот и сейчас Покген шагает по веранде, озабоченно бормочет что-то и перебирает в воздухе пальцами. Потом записывает результат вычислений и долго сидит неподвижно, устремив взгляд куда-то вдаль.
…Наступает осень. Скоро придет пора собирать хлопок, а там и делить доходы за год. Нет сомнения, что бригады Атаева и Ниязова выйдут на первое место.
"Вот что они значат, эти временные оросители", — думает Покген, укладываясь спать…
ПРАЗДНИК УРОЖАЯ
Давно уже пора прийти зиме, но погода стояла весенняя. Было тепло, даже накрапывал дождь. И настроение в колхозе "Новая жизнь" тоже было весеннее. Все с нетерпением ждали предстоящего собрания, посвященного итогам минувшего года.
И вот этот желанный день настал. Задолго до назначенного часа, в самом большом классе школы, начали собираться празднично одетые колхозники. Портреты вождей, лозунги и плакаты украшали стены класса. Внимание всех привлекла стенгазета, растянувшаяся чуть ли не во всю длину задней стены помещения. Портреты Курбанли, Хошгельды и Овеза, мастерски выполненные Джоммы Кулиевым по личной просьбе самого председателя, занимали центральное место в газете.
А когда Акмамед Дурдыев объявил общее собрание колхозников открытым, все трое прошли под дружные аплодисменты к столу президиума.
Первое слово было предоставлено башлыку. Подняв свое грузное тело, Покген, с неожиданной для него легкостью, зашагал к маленькому столику, заменявшему трибуну. Горевшая на столе лампа осветила его сиявшее радостью лицо.