Когда орда ушла, Славкина память раскрасила минувшие дни совсем иными цветами. Он скучал без тренировок, которые раньше казались скучными и тяжелыми. Мышцы просили нагрузки, но где взять напарника для фехтования? Опустела казарма. Грум, Сокол и Славка - вот и вся дружина.
Хорошо, Ждан придумал для них дело. Поставил тренировать недорослей, которые теперь дневалили, дежурили и даже уходили в дозор. Недалеко, на придорожные вышки в полуднях пути к селу...
Голоса заставили мальчишку поглубже забиться в куст. Ждан и Дара прошли берегом, негромко переговариваясь. Славка проверил - направляются в село. Перебрался к валуну. Посидел, болтая ногами в воде. Еще раз полюбовался подарком. "На память". На долгую память. На вечную память.
Неожиданно его осенила мысль. Он нащупал на дне камень. Выбрал ровный плоский участок на боку валуна, примерился. Постучал, намечая надпись. Да, получится. Должно получиться! Надо только контур нанести, угольком, как делал Зай. О! Пусть недоросль сделает рисунок, а уж выдолбить его Славка и сам сумеет!
У Ярослава Быстрова мысль с делом не расходятся. Утром Ждан выслушал просьбу, разрешил ненадолго забрать художника. Зай быстро понял, что от него требуется, в минуту выполнил набросок.
- Молодец. Спасибо. А вот смотреть, как и что получится - ни к чему!
Прогнав недоросля в казарму, Славка усердно долбил твердый камень. Зубило, выпрошенное у кузнеца, высекало искры. Рисунок понемногу становился глубоким и четким. Рядом плеснуло, булькнуло.
Несколько русалок рассматривали работу Быстрова-младшего. Испугавшись резкого движения, русалки скрылись. Но тотчас вернулись с Водяником. Тот показал рукой на рисунок, пустил в него струйку. Славка понял, погрузил полголовы в воду. В ухе отчетливо прозвучало:
- Это зачем?
Прощание с Затульем
Водяник плеснул хвостом. Белую пыль смыло. Рисунок заиграл тенью и бликами.
- На память, - пояснил Быстров-младший.
И растерялся, так глупо прозвучал ответ. Потом отошёл, посмотрел издалека. Да, настоящий... как сказал экскурсовод? Каменёглиф... Нет, это Тимкино слово. Петроглиф! Надо же, вспомнилось. А как давно это было...
Вернув зубило и молоток, Славка поблагодарил кузнеца и направился к школе. Шёл неторопливо, вспоминая недавнее прошлое, которое отсюда казалось нереальным. Нож играючи отсекал от прутика кусочки. Те плюхались в нежную дорожную пыль. Она бесшумно затекала в следы от ног.
- Босые ноги. А я не поджимаю пальцы, как в первый день, на лугу перед Советом.
Всё реже и реже Славка обувал кроссовки - разве что в лес, на встречу с лешим? Подошвы загрубели, отава не колола, да и легче бегать босиком. Здесь, в Затулье, нет битых бутылок и ржавых консервных банок. 'Интересный мир. Чистый и древний. Жаль с ним расставаться. Но пора', - так думал он, укладывая сумку и выходя их казармы.
*
Наступило урочное время - полдень. Борун собирал всех во дворе собственного дома. Тринс ещё не залечил раненую ногу и хромал, стараясь наступать на пятку. Дождавшись, когда пришли все, он спустился с крыльца:
- Ну, и как мы двинемся? Пеши? Не то самолёт соорудим?
На ехидный вопрос ответил Борун, походный воевода:
- А то ты не знаешь! Ладно, для особо одарённых повторю. Так вот, самолёта не жди... Почему? Потому! Поспешать надо с умом да оглядкою...
Команда походников помалкивала. Ждан улыбался. Грум и Сокол смотрели себе под ноги. Дара спокойно слушала дружескую перебранку волхвов. Славка и Русана волновались и понимали, что опять ничего не понимают.
- ...пойдём верхами, одвуконь. Я и Грум впереди. Ты, Дара, дети - за нами. Сокол и Ждан замыкают. Идём быстро, без запаса. Две остановки - обед и ночлег. Сейчас проверим вьюки. Выкладывайте добро...
На проводины понемногу собирался народ. Недоросли. Взрослые. Вот и Лиса мелькнула рыжей косой. Все становились неподалёку, смотрели. Каждый походник разложил своё имущество рядком. Борун и Ждан переходили от одного к другому и проверяли, нужно ли это. Лишнего почти не оказалось, разве что, копья.
Русы снарядились основательно. Сокол взял саблю, кинжал и засапожные ножи. Грум - два клинка, короткий и тугой лук, метательные ножи. Ждан предпочел один клинок и длиннющий, в славкин рост, охотничий лук.
- Что из твоих вещей можно оставить здесь? Яр? Лишний груз - обуза!
Славка взглянул на вещи, лежащие на траве. Вроде, всё нужное. А если представить, что они - не его? Попробуем: