— Олли, я тебе не говорил, но я видел ее перед Рождеством.
Я тогда заходил в больницу в надежде найти какую-нибудь зацепку... Наткнулся на Роберту, она, между прочим, сразу... Какой же я идиот! Она сразу предложила поговорить! Оца нервничала и хотела мне все рассказать, а я подумал, что она просто так, и тут как раз отвлекся на... Олли, я идиот. На Симпсона. Джейк готов был провалиться сквозь землю. Он вспомнил, как побледнел Симпсон, услышав слова: «Это не был несчастный случай». — Олли, получается, если бы я сразу понял истинный смысл записки...
—То мы бы никогда не выяснили, что Клэй пытался убить Дока. Мы бы узнали, что медсестра подозревает доктора Симпсона в преднамеренном убийстве, но доказательств у нас бы не было, он . бы все отрицал, и дело бы закрыли за отсутствием состава преступления. Мы бы никогда не поймали убийц - ни того, ни другого. Иногда полезно быть идиотом! — Олли подмигнул Джейку.
Ирония судьбы?
Они шли по тротуару, и Джейк размышлял о том, что мог бы никогда не узнать истину. Как хорошо, что Роберта написала такую непонятную записку! Удивительно, как часто мы ошибаемся, принимая кажущееся за действительное. В последние недели Джейк все чаще убеждался в этом, а также в том, что даже самые трагические ошибки порой оборачиваются в нашу пользу. Слава Богу.
—Я еще про Симпсона недорассказал, — вновь заговорил Олли. — Я его привез в отделение, посадил прямо перед собой и начал рассказывать ему занятные истории. Упомянул о переводе крупных сумм на его счет, показал справочку из банка. Перечислил, сколько раз за последний месяц он встречался с Мэри Энн, где и когда эти встречи проходили. Потом я красочно описал, как он выдернул трубку из гортани своего коллеги и приятеля... Здесь он, по-моему, меня неправильно понял, и у него сложилось впе-
чатление, будто у полиции имеются свидетельские показания медсестры, которая все видела... Короче, он впал в глубокий шок, я ему не стал мешать, посмотрел пару минут, как он корчится, а потом предложил назвать пару имен и тем заработать снисхождение присяжных. Он открыл рот и давай сыпать на меня имена, явки, фамилии — начиная, кажется, с детского сада. Я несколько раз напоминал, что он имеет право хранить молчание до приезда адвоката, но тщетно. Что же мне было делать, рот ему заткнуть? Видишь, он так понадеялся на мои слова о возможном снисхождении, что завяз по самые уши. Признался во всем. Выложил нам такое, о чем мы даже и не подозревали. А уж про трубку — тем более.
Олли вдруг перестал улыбаться.
— Знаешь, что он мне сказал? Интересно, как ты к этому отнесешься. Вроде как трубку он выдернул ради блага больного. Вроде как дал шанс Доку умереть с достоинством, а то ведь бедняга не имел шансов на полное выздоровление, пришлось бы доживать остаток дней инвалидом, а это так мучительно. А, кроме того, как врач, Док только обрадовался бы, узнав что его сердце спасло жизнь и вернуло здоровье хорошему человеку. Не говоря уже о том, что коек в больнице не хватает, а Док занимал целую палату. Полежал немного, хватит, пора и честь знать. В общем, я сказал Симпсону, что глубоко тронут его вниманием к чувствам больных людей, и поместил его портрет на стене своего кабинета прямо между Матерью Терезой и Флоренс Найтингейл.
— И что теперь будет с Симпсоном?
— У строим ему очную ставку с Мэри Энн, потом дадим каждому из них возможность рассказать о другом как можно больше гадостей. Посмотрим, кто из них выведет нас на крупную рыбу. Думаю, Мэри Энн. У меня такое впечатление, что она даже твоего дружка Чарли за пояс заткнет.
Джейк шагал, глядя вниз на следы, оставленные на свежем снегу незнакомыми людьми. Там, где прозрачная белизна расступалась, проглядывали островки асфальта с до боли знакомыми трещинами. Только-только он сумел примириться с произошедшим, как вдруг все оказывается еще сложнее. Получается, к убий-ству Дока причастны двое. Один — несчастный мужчина, решивший отомстить за смерть дочери, жены и матери. Второй — хладнокровный палач, поступивший с Доком так же, как тот поступал со своими жертвами. Джейку вспомнились слова из Библии, которые читал накануне: «Что человек посеет, то он и пожнет».
Джейк думал и про Мэри Энн. Неудивительно, что она могла позволить себе такие дорогие вещи. Одно бриллиантовое ожерелье чего стоило! Его передернуло от мысли, что они могли стать любовниками. Зачем она пыталась соблазнить его? До сих пор он объяснял ее настойчивость своими мужскими чарами, но теперь стало ясно, что дело было совсем в другом. Она бы выведала у него все, что можно, полученную информацию использовала бы в интересах мафии, а горе-следователя направила бы по ложному следу. Это было бы хуже, чем прокол с ФБР.