Я провожу пальцем по замочной скважине, дверь легко отходит в сторону и открывает узкую лестницу. Я иду Вниз.
Я разгибаюсь и выхожу на свет, если это можно назвать светом. Рассеянный полусвет-полутьма будто бы исходит от солнца, такого старого, что оно устало светить, но никакого солнца тут нет, светится плотное бурое небо, светятся сами здания и земля. Нижний Город как две капли воды похож на Верхний - те же извилистые линии улиц, расчерченные прямыми стрелами каналов, те же дома с черепичными крышами, силуэты городских башен и купол Мраморной Церкви вдали.
Долгожданная тишина закладывает уши и облепляет голову. От облегчения темнеет в глазах, я прислоняюсь к стене, чтобы не упасть. Прийти сюда - словно в знойный день шагнуть с палящего солнца в пасть холодного каменного тоннеля, и пить прохладу и тень всем телом.
Здесь нет звуков жизни, но нет и шума зла.
Почти всегда я одна, я очень редко натыкаюсь на таких же беглецов из Верхнего Города, пришедших сюда в поисках покоя, да время от времени вижу смутные тени, проплывающие по темным улицам. Тени меня не пугают - это мои братья и сестры по дару, которые когда-то выбрали остаться здесь навсегда и постепенно потеряли свое человеческое обличие: Город выпивает его, отнимает. Куда они попадут, когда лишатся и этой оболочки - бог весть. Йоханна лишь пожимала плечами в ответ на мои расспросы. Я думаю, они просто растворятся в Городе, как кусочки сахара в горячем чае, станут частью его. Не худшая участь, если жить Сверху означает мучиться от боли.
4
Птицы орут как безумные, где-то со смехом подростки лупят по мячу, каштановые деревья роняют соцветия на гравийную дорожку парка.
После визитов Вниз жизнь кажется особенно прекрасной. Голова легкая, как воздушный шарик. Хочется петь, хочется говорить глупости и улыбаться, улыбаться. Шум слышен, но издалека, его вибрации не разрушают мою голову и еще не скоро начнут, и пока нетрудно сделать вид, что никакого шума нет.
- Можно мне йогуртовое мороженое? - девушка на меня через полупрозрачные солнечные очки, ее смешную челку сдуло набок и теперь она похожа на небольшой соломенный сноп. - Клубничное. -добавляет она, поправляя волосы.
Я быстро гляжу на нее, на солнце, на тень от каштанов на дорожке и делаю вид, что ищу нужное мороженое в лотке: тень в виде собаки, по солнцу пробежало облако, у девчонки родинка над губой - йогуртовое клубничное и родинка, да еще тень в виде собаки говорят яснее ясного - она идет на экзамен и не сдаст. Будет рыдать вечером. «Сейчас мы все исправим» - думаю я и делаю специальное огорченное лицо:
- К сожалению, йогуртовое клубничное закончилось. Хотите ананасное?
- Давайте уж. - с легким вздохом протягивает карточку она и берет холодный цилиндр в желтом фантике.
Теперь сдаст.
Я не знаю, почему это работает и едва ли могу объяснить, как. Иногда вещи говорят со мной. Как огромную мозаику сложного узора калейдоскопа можно изменить, сдвинув одну деталь, так и в сложные переплетения человеческой жизни можно вклиниться и одной песчинкой изменить бег паровозика событий по паутине рельсов причинно-следственных связей.
Я не диспетчер этой железной дороги и не вижу, какими путями идет паутинка связи между ананасным мороженым и экзаменом, я просто знаю, что она есть. Потому что я ведьма.
«Быть ведьмой - не занятие. Это…просто устройство мозга, если угодно» - говорила Йоханна, а я вздрагивала, потому что ну кто же в двадцать первом веке употребляет такое неполиткорректное слово. «М-положительные» - продолжала она, видя мое смущение, «обладают способностями, которые никогда не могут применить в свою пользу. Ты не сможешь развернуть мир таким образом, чтобы самой выиграть миллион в лотерею, и не надейся, но ты сможешь увидеть выигрыш другого. И чем выше его шансы, тем легче будет ему помочь, понимаешь? Но на твоем месте я бы не болтала об этом направо и налево». А на мой удивленный взгляд отвечала: «Ты хоть представляешь, сколько человек на свете мечтает выиграть миллион?». Я представила и кивнула.
«Ну а будущее? О моем-то будущем я смогу узнать?».
«Сможешь», нехотя отвечала Йоханна, «но только об очень важных вещах».
«Вроде чего?» не унималась я.