Дядька Василий жевал огурец.
— Кирилл! — окликнул он, — давай, подсаживайся!
Кирилл приподнялся на локтях, выпрямил голову:
— Что-то я сейчас…, я потом лучше…
— Ничаво! — прохрипел дядька Василий, — ряд закатим! И всё на сегодня, шабаш!
— Может, я чем помогу? — повернула Катя голову.
— Ха… Ха! — редко засмеялся Василий.
Огуречные семечки посыпались у него изо рта.
— Я останусь, закатим… — повернулся Саша к Кириллу.
— Во!… Это дело!… — прохрипел громко Василий.
Катя подошла к Кириллу, опустилась на колени. Наклонила к плечу голову.
— Поешь немного… Пойдём!? — тихо сказала она и подала руку.
Кирилл поднялся медленно.
— Во! Как я укатал его сегодня! — жевал Василий.
Людмила сидела рядом, в траве. Следила за разговором с улыбкой. Кирилл подошёл тяжело. Опустился на траву сразу…
— Я попью только… — улыбался устало.
— Дядя Василий! — подсела к нему Катя, — в воскресение у нас выходной!
— Опять! — замер он на секунду.
— Дядя Василий! У нас с Кириллом праздник! Все родственники приедут, знакомые… И Вы приходите! Обязательно! Не отказывайтесь! А то я обижусь сильно… — улыбалась Катя.
— Праздник? А что такое?
— Сюрприз! Вот в воскресение и узнаете!
— Хм! — усмехнулся Василий, потянувшись за хлебом.
— Вы говорили, облепиха есть у вас?
— Есть.
— Принесёте кустик? Все с саженцами придут…
— Принесу…, хоть не один! — согласился он бодро.
— Вот и хорошо! Договорились! Не забудьте!
Василий медленно жевал, соображая… Смотрел на Кирилла, который улыбаясь и слушая Катю, пил не спеша из кружки.
— Праздник! Ха! — потёр он ладони, — ну ладно… пойдёмте!
Шёл грузно, переваливаясь с ноги на ногу, осматривая уложенный наспех красный кирпич.
— А батька у тебя, видно, мужик пробивной! Сразу достал! И привёз!… — повернулся в пол оборота к Кате.
Кончился трудный день. Проводив Люсю, Кирилл с Катей не спеша шагали к домику Кирилла. Спустились сумерки.
— Кать, перебирайся ко мне… У вас Люся теперь… Да и как я маму оставлю…
Катя вздохнула, улыбаясь смотрела вдаль.
— Давай, скажем ей сейчас всё? А? — тихо говорил Кирилл, не сводя с неё глаз.
Она улыбалась мечтательно, завела на него глаза.
— А как же праздник?
Кирилл пожал плечами, устало передвигая ноги.
— Сам скажешь? — обворожительно улыбнулась Катя.
— Конечно сам!
— А как? — распирал Катю восторг.
— М…м, — потёр Кирилл висок, — скажу, мама, познакомься пожалуйста, моя жена Катя!
Катин смех растревожил вечернюю тишину.
— Ну, Кать, как получится, так и скажу… — улыбался он.
— Ладно, скажи!… — вздрагивала она то смеха.
В доме было тихо. Сквозь открытое окно, Ирина издалека услышала Катин смех. Подошла к окну. Присела на стул.
По приезду из монастыря, она ничего не рассказывала. Хотела, что б улеглись мысли, появилась ясность в голове, а в душе, успокоение.
На вопрос Кирилла, о том, как съездила, ответила как можно спокойнее, что попозже расскажет.
Когда Кирилл объявил, что она с Катей готовят праздник, её снова всколыхнула тревога. Но уже радостная. Приятное возбуждение рождало догадки. Она не стала расспрашивать подробности. Не любила расспрашивать. Ей было довольно и этого. А сегодня ей захотелось рассказать о своём.
Дверь скрипнула. Без шума Кирилл с Катей вошли в дом. Оба весёлые, слегка возбуждённые. Замялись у двери, переглядываясь. Ирина так и сидела на стуле, обдумывая, как рассказать о поездке, искала подходящий момент.
Кирилл встал позади Кати, взяв её за плечи. Лицо её светилось радостью, глаза возбуждённо сверкали.
— Мама, — начал Кирилл осторожно, — хочу тебя познакомить со своей женой, её зовут Катя…
Ирина улыбнулась растерянно, взялась за спинку стула одной рукой. Тонкие морщинки легли на лбу между приподнятыми бровями. Слегка приоткрыв рот, она медленно поднималась со стула.
— Что? — шепнули её губы, — ты сказал…, как?
Растерянная улыбка сделала выражения её лица просто детским.
— Мам, мы хотели сюрприз… В воскресенье рассказать всем… Но… И свидетельство, у Кати забыли…
Ирина соображая с трудом, подошла медленно к ним. Сильно забилось сердце.
Катя часто хлопала ресницами, не сводя с неё глаз. Смущенная улыбка двигала её губы. Ничего так и не сказав, подойдя в плотную, Ирина протянула руки и обняла обоих, прислонив к ним голову. Всхлипнула шумно. Счастливые слёзы потекли по её лицу.
— Как же вы… Что же!.. — всхлипывая, повторяла она.