– Ян!
– Страхи-то, страхи-то какие! – шептал дед.
Если допустить, что это стонал Ян, и кашель его же, если он подполз к лагерю – так нет! Здесь, около лагеря в лесу, в кустарниках не слышно ни звука, а стонет именно кто-то в скале, и в ней кашляет Ян.
Сознание становилось в тупик. Делался понятен ужас деда, и холодок пробегал по телу. Ребята не заметили, сколько так прошло времени, но, должно быть, порядочно. Они все стояли и молчали, ожидая еще что-нибудь услышать, но Кликун-Камень смолк.
Начал брезжить рассвет. Стало прохладно и сыро. Хотели уходить, но в эту минуту скала опять ожила.
Природа еще не просыпалась. Кругом было изумительно тихо. Выпадают такие минуты перед самым началом утра. И в этой тиши с какой-то необыкновенной отчетливостью, поистине дьявольской, не оставлявшей места каким-либо сомнениям, из Камня вдруг заговорили человеческие голоса. Они были настолько отчетливы, что можно было различить отдельных людей.
Ребята окаменели и переглянулись.
– Это черт знает что! – вырвалось у молчаливого Андрея.
– Поет! – шепнул Федька.
Это было нечто изумительное! Кликун-Камень вдруг запел сиплым голосом.
– «По диким степям Забайкалья...», – прошептал Тошка. – Слушай!
– Да, да!
Камень продолжал петь каторжную песню, потом вдруг оборвал и разразился долгим хохотом.
– Кульпа! Это он, змей! – затрясся дед. – Страсти-го какие!
И вдруг как-то странно наклонился на бок и, как мешок, рухнул на землю.
Когда его подняли, он был без сознания.
VI. Поиски Яна и Пимки
Солнце светило уже высоко. Проснувшиеся ребята в удрученном настроении принялись за утренние дела, но все валилось из рук.
Все же, по-видимому, удивительные события минувшей ночи ни на кого не произвели такого сильного впечатления, как на Тошку.
Даже дед, придя в себя и немного поспав, успокоился. Для него все было ясно: «нечистый пугал». Но с парнем положительно творилось что-то неладное. Его мысли, видимо, были так сильно заняты чем-то, что он смотрел кругом и не видел. Он не умывался, забыл надеть сапоги, не слышал, когда к нему обращались. Глаза были устремлены куда-то в одну точку.
– Что с тобой? – встревожились ребята.
Он не ответил. Ему налили кружку чаю. Он пил совершенно механически. Ему дали сухарь. Так же механически он стал есть. Лицо его сделалось необычно сурово.
– Черт возьми! – крикнул вдруг он. – Я должен узнать!
– Что? – спросили ребята.
– Ничего. Я сам с собой...
И опять несколько минут сидел молча, перестав есть.
– Ешь! – сказали ему.
Он взял вместо сухаря деревянную ложку и стал ее размачивать. Потом, заметив общий смех, положил кружку, ложку и сухарь и так застыл, на чем-то сосредоточившись.
Вдруг хмурое лицо его неожиданно оживилось, точно луч света блеснул изнутри. Он улыбнулся. Какое-то торжество выступило на лице. Ребята, следившие за ним, диву дались.
– Дед, – совсем весело спросил вдруг Тошка, – отчего ты прозвал камень Кликуном?
– Так прозван он, сынок, спокон веков. Не мной назван, всегда был бесовским.
– Ага! – Тошке это, видимо, очень пришлось по вкусу, к нему вернулась сразу вся его прежняя энергия.
Он встал, быстро надел сапоги, захватил ружье и крикнув:
– Через полчаса ждите! – пошел из палатки, не ответив на расспросы. – Приду и пойдем Яна с Пимкой искать.
Ребята так и остались с открытыми ртами. Впрочем, размышлениями заниматься было некогда, начали снаряжаться для поисков.
Не прошло и часу, как вбежал Тошка, возбужденный и очень довольный. Ребята, вполне готовые, в полном вооружении уже ждали его.
– Ну, дед! – крикнул Тошка, присев на обрубок, заменявший в палатке стул. – Я поймал твоего нечистого, что сидел в Кликун-Камне! Вот он у меня, здесь! – Тошка шутливо хлопнул себя по карману.
Дед так и отпрянул. Ребята засмеялись. Тошка с хохотом выворотил карман, чтобы показать старику, что там нет даже маленького чертенка.
– Секрет говорящей скалы почти разгадан, – серьезно сказал он окружавшим его ребятам. – И, если я прав, мы должны быть благодарны Крикун-Камню. Может быть, эта случайность спасет Яна и Пимку и предотвратит грозящую нам страшную опасность.
– Какую? – тревожно спросили все враз.
– Во-первых, Ян, вероятно, ранен... Я надеюсь, что он жив и находится где-то не очень далеко от нас... С ним и Пимка. Во-вторых...
Он опасливо посмотрел на деда.
– Ну?
– Во-вторых, поблизости, очевидно, шайка бандитов. В этих дремучих лесах не раз укрывались шайки беглых. Они могли напасть на Яна. Может быть, в ней этот Кузьма, если дед не ошибся.
– Что ты говоришь?
Ребята были поражены. Эта новая реальная опасность заставила сразу отойти на второй план загадочные явления тревожной ночи. Трудно передать, что сделалось при этих словах с дедом. Он как-то осунулся, помертвел, глаза потухли.
– Да откуда ты все это взял? – спросил, наконец, растерянно Андрей.
– Видишь, Андрюха, все это пока мои предположения, но только ими я объясняю то, что было ночью... Когда мы ночью пошли от скалы, я все время думал над этим, кто в скале мог говорить? Думал все утро, до головной боли. Должны же мы объяснить! Не чудеса же! Я вспомнил, что на севере Урала на некоторых реках есть скалы с пещерами, которые очень хорошо отражают голоса.
– Но позволь, – перебил Федька. – Про это мы знаем. Но ведь мы же все отлично слышали, что поблизости не раздавалось ни звука! Никто ничего не говорил. Какое же это эхо?
– В этом все и дело! Об это и я тоже споткнулся сначала. Кругом, может, на версту – ни звука, а скала говорит и песни поет. А потом мне пришло в голову... Да ведь скала высокая и отдает отражения голосов, доносящихся к ней в ночной тиши по реке издалека.
– А-а! – разинул рот Федька.
– А почему мы не слыхали этих голосов?
– В этом и фокус! Кругом нас в долине тишина, а скала говорит и поет, передает то, что делается на две версты отсюда. Звуки летят выше нас, над нашими головами.
– Здорово! – воскликнул Федька. – Это просто!
– Это, по-моему, единственное, чем можно объяснить загадочное явление.
– Молодчага! – хлопнул Андрей Тошку. – Значит, мы слышали стоны настоящего Яна... – Он взглянул на деда.
– Да, – докончил Тошка. – И песню и хохот, если дед не ошибся, настоящего Кульпы, если только может быть такая случайность. Может быть, даже Ян и Пимка у них в плену.
– Ну-у?
У ребят по сердцу прошел холодок.
Дед, одурев, почти ничего не понял из того, что говорилось. Кульпа жив и здесь! Он слышал только это страшное имя, наполнявшее его ужасом.
– Я захотел еще проверить свои предположения, – добавил Тошка. – Если я был прав, то Кликун-Камень издавна должен был так работать. Дед подтвердил, что Кликун говорит с незапамятных времен. Слышится рев зверей, шум, а кругом все тихо. Невежественные люди, не зная, как объяснить это загадочное явление, считают его, как дед, бесовским. Когда на воде ветер и шум, конечно, Кликун ничего не говорит.
– Похоже, что ты прав!
– Значит надо как можно скорее идти искать Яна и Пимку. Но куда?
– Река заключена, как в коридор, в высокие каменистые берега. Я сегодня осматривал. По ним голоса и летят. Значит, Ян где-то здесь, верстах в двух.
– А жив ли Пимка? Что-то не слыхали его?..
– Парень ловкий. Смекалистый недаром. Да и Ян в обиду его не даст.
– Федька! Надо взять аптечку, бинты, носилки.
– И, кроме того, готовиться к вероятному нападению.
– Деда с собой возьмем?
– Конечно. Его больше всех надо беречь. А лагерь сложим.
Быстрое военное совещание кончилось в несколько минут. Через час экспедиция, вооруженная до зубов, выступила на поиски.