— А ты не подумал, наш сладкий Джимми, что мне и не нужны такие подчиненные, как ты? Моя организация, Вальпургиевы Рыцари, принимает лишь наиболее достойных волшебников. И дело тут даже не в твоем юном возрасте, малыш Джимми, а в твоем поведении, недостойном даже для мужчины, не говоря уже о джентльмене или рыцаре.
Белла закатила глаза и фыркнула:
— Да какой он мужчина? Такой же олень, как мой бывший муженек! Бемби!
В детстве матушка читала ей сказку про говорящего олененка. Меда и Нарси плакали и жалели его, а Белла не понимала, как можно быть таким тупым.
— Я не олень!
Темный Лорд улыбнулся, он наклонился к Поттеру почти вплотную и прошептал:
— Я знаю о тебе все, Бемби. Ты мечтаешь о грязнокровке, но даже она понимает, какое ты ничтожество.
Струйка холодного пота побежала у Джеймса по спине.
— Будь тебе знакомо понятие чести, я бы вызвал тебя на дуэль. Но ты оскорбил мою женщину, а значит, и меня самого. Я не оставлю этого.
Темный Лорд замолчал, а до Джеймса дошло, что его собрались убивать.
— Я несовершеннолетний! — промямлил Сохатый.
— О, дело здесь не в твоем возрасте, ведь ты достаточно взрослый, чтобы ходить по борделям. Значит, должен осознавать не только свои права, но и обязанности, Бемби.
— Какой Бемби? — Джеймс был возмущен, они могут его убить, но издеваться над собой он не позволит.
— Ох, «маленький тупой олень» говорить слишком долго! — Белла захохотала. Всё же это была одна из лучших её шуток.
— Итак, Бемби, я придумал достойное наказание для твоего проступка, — Волдеморт приставил палочку к голове Поттера, а сам впился в него глазами, проникая в его сознание.
Нити воспоминаний — разговор с отцом о медальоне, капля крови в медальоне, подарок Эванс, уламывание надеть — потянулись тонкой серебристой нитью, которую Волдеморт тут же собрал во флакон. Темный Лорд улыбнулся: все же Дамблдор прав, иногда проявить милосердие куда выгоднее, чем поддаться воле гнева. Да и куда потом труп девать? Не стоит портить остаток вечера. А чтобы просветить Поттера, что именно его ждет, лорд добавил:
— Я сделаю твои воспоминания, Бемби, достоянием общественности. А теперь подумай, сможет ли после такого твой отец найти тебе невесту? Даже грязнокровки побрезгуют связываться с таким, как ты. Жалкий неудачник, который может получить расположение девушки лишь обманом. Не уверен, что после такого даже в борделе найдутся желающие обслужить тебя.
И Волдеморт отвернулся от Поттера. Он подозвал Нагини, снова превратил ее в клатч и протянул Беллатрикс.
— Моя дорогая, ты задолжала мне танец, тот самый, чтобы все увидели, что мы — пара.
Темный Лорд подал Белле руку, и они удалились, оставив Поттера одного, в грязной, провонявшей канализацией мантии, которая теперь вовсе не казалась шикарной. Парень был в оцепенении. Что за проклятие наложил на него Волдеморт? Джеймсу было невдомёк, что сила общественного порицания будет посильней каких-либо проклятий.
***
В большом зале еще гремела музыка, но в лаборатории ее не было слышно. А даже если бы и было, то Северус Снейп и Лили Эванс, чрезвычайно увлеченные друг другом, этого бы не заметили. Северус уже усадил подругу на стол, и они самозабвенно целовались.
— Видишь, Сев, как все удачно вышло! А ты не хотел идти на бал, еще уговаривать тебя пришлось, — сказала Лили, когда они утолили первую страсть.
Северус провел по ее оголенной спинке — от мантий они избавились, как только зашли в лабораторию. Лили выгнулась как кошка, но сбить ее с мысли было не так просто, поэтому Северус решил поерничать.
— Да-да, тебя даже за это директор похвалил: «Мои дорогие друзья! Бал Основателей действительно смог объединить представителей всех факультетов. И потому самой необычной парой вечера я объявляю мистера Снейпа и мисс Эванс! Вы можете носить эти носки по очереди, ну, а лимонные дольки поделите поровну! И надеюсь, вы пригласите меня на свою свадьбу!» — очень похоже передразнил директора Северус.
Лили засмеялась:
— Нет, на свадьбу мы его звать не будем — он слопает весь торт! И даже боюсь представить, что он подарит, если в этот раз нам досталась пара носков на двоих и пять лимонных долек. Одна, кстати, кажется, надкушена.
— Ну, носки мне пригодятся, когда соседи по спальне выгонят меня в коридор, там ведь очень холодно. Я уже замерзаю, — трагично добавил Снейп.
— Бедненький, давай я тебя согрею! — сказала Лили, которая с удовольствием подыграла своему парню. — И все же ты отлично танцуешь. Не хуже этого Малфоя и второго слизеринского сноба, как его — Мордевольт?
Северус закатил глаза:
— Волдеморт, Лили! Мои однокашники уже мне все уши прожужжали про нового лидера. Вот увидишь, он еще станет министром магии. Даже Блэки его уважают.
— Уважают? — хихикнула Лили. — Мне казалось, некоторые Блэки его прямо-таки обожают и вешаются на него.
— Вот и я про то же. Ради него Беллатрикс Лестрейндж развелась со своим мужем и стала снова Блэк. Можешь поверить, развод для высшей аристократии — дело немыслимое, и в слизеринской гостиной его до сих пор обсуждают. Да Орион и Сигнус Блэки просто убили бы того, кто заставил Беллатрикс пойти на такое. Но раз он до сих пор жив, то это не просто так.
— Ох, не хочу ничего слышать про этих Блэков, Волдемортов, Малфоев. Иди лучше ко мне.
И они снова начали целоваться. Только в этот раз Эванс уже запустила руки в штаны Снейпу, так что он начал постанывать.
— Лили, остановись, я сейчас не сдержусь.
— И не надо. Я сейчас только противозачаточное выпью, — хрипло шептала Эванс, потому как, несмотря на свои слова, Снейп уже высвободил ее грудь из лифа и вовсю играл с нею.
Но тут он отстранился, а она обиженно засопела.
— Не пей. Лили, ты что, не заметила, что тебе подлил директор?
— Дамблдор мне что-то подлил? А ты позволил мне это выпить?! — Лили была такой хорошенькой, когда сердилась. Снейп бы злил ее почаще, если бы это не было чревато весьма неприятными последствиями.
— Антидот к амортенции. Видимо, Дамблдор не мог поверить, что ты пошла со мной на бал по доброй воле. А что входит в состав антидота?
— Ромашка, чабрец, желчь бронеголова…
— Вот именно. Желчь в сочетании с крапивой из противозачаточного вызовет отравление.
— Зато теперь директор точно знает, что ты не делаешь ничего плохого. Хотя, конечно, с его стороны было невежливо так делать. Но мистер Дамблдор хотел как лучше. Впрочем, есть много других способов хорошо провести время!
— И каких же? — Северус вопросительно изогнул бровь.
— Сейчас покажу!
И Лили вовлекла его в очередной поцелуй. Хорошо, что они привычно установили заглушающие и запирающие чары на комнату.
***
Всю неделю Джеймс ходил сам не свой и каждое утро нервно распахивал газету. Друзья удивлялись внезапно проснувшемуся интересу к прессе, но Поттер не спешил им объяснять причины. Он ничего им не сказал, поскольку до него начало доходить, как его поступок выглядит со стороны. А ещё Джеймс так и не решился сказать отцу. А надо бы, ведь по меньшей мере медальон остался у этого психа. Однако целую неделю ничего не происходило, и Джеймс почти успокоился. Этот Волдеморт его просто припугнул. Воскресным утром Поттер позволил себе чуть опоздать на завтрак. И зря! Когда он вошёл в большой зал, все взгляды были направлены на него. Многие держали в руках газеты. Но хуже всего было, что Эванс и Снейп, нагло сидевшие за столом Хаффлпаффа — там были рады их компании — откровенно потешались над ним. Джеймс выхватил газету у какого-то третьекурсника и замер. На первой же странице красовалась Беллатрикс Блэк под ручку со своим психом и ослепительно улыбалась. Рядом был его снимок — Джеймс даже не знал, кто и когда сделал эту ужасную колдографию. На ней он посылал заклятие склеивающихся ног в младшекурсника и нагло улыбался. Но хуже всего был заголовок: «Джеймс Поттер — позор рода или Орден Феникса не то, чем кажется?»
Однако газет всем не хватало, поэтому под хихиканье Эванс Снейп вслух читал эту самую статью.
«Мои дорогие читатели, на прошлой неделе я подробно осветила невероятное событие — «Бал Основателей», прошедший в стенах Хогвартса (воскресный выпуск Ежедневного Пророка, #325(4)), но оказалось, что самые драматичные события остались за кадром. В нашу редакцию попали шокирующие воспоминания студента шестого курса Хогвартса Джеймса Карлуса Поттера. После анализа данного материала выяснилось, дорогие читатели, что мистер Поттер задумал страшное преступление. Всё началось летом с коварного плана, в рамках которого Джеймс Поттер решил взять свою однокурсницу Лили Джейн Эванс (талантливая маглорожденная студентка Гриффиндора, староста и любимица профессоров) в сексуальное рабство с помощью медальона Геры. Напоминаю вам, дорогие читатели, что ещё лет сто назад медальон Геры использовался при заключении брака чистокровными волшебниками исключительно с ведома невесты. Ведь тогда все о браке договаривались родители, а самое главное — жених и невеста видели друг друга впервые во время первой брачной ночи. Именно для укрепления семей был создан медальон Геры. Никто и никогда не пользовался медальоном для затаскивания девушек в постель ДО БРАКА. История Лили Эванс могла бы получиться очень трагичной. Бедная девочка могла бы жить всю жизнь в зависимости от хозяина медальона. Однако её друг Северус Тобиас Снейп (полукровка, студент Слизерина, подающий надежды в зельеварении) спас девушку от рокового поступка. Он заподозрил неладное, когда мистер Поттер сделал мисс Эванс неприлично дорогой подарок — золотой медальон. По совету матери мистера Снейпа они продали сомнительную вещицу. Вот что значат настоящие чувства и привязанность! Нашей редакции удалось выяснить, что мистер Снейп и мисс Эванс — друзья детства. Именно эта дружба подтверждает одно из предположений уважаемого Лорда Волдеморта о том, что маглорожденным волшебникам нужно специфическое воспитание, чтобы влиться в волшебный мир. Ведь он может быть недружелюбным для них, если не знать элементарных правил. Однако на этом приключения медальона не закончились. Случайным образом он оказался в руках мисс Беллатрикс Блэк, которую сопровождал на бал лорд Волдеморт. Мне удалось взять эксклюзивное интервью, с которым я и знакомлю вас, мои дорогие читатели.