Первая басня!..
Она была опубликована в журнале «Крокодил» в день моего сорокалетия. В те годы я работал в Грузии на заводе. Там меня и прозвали «получеловеком-полукрокодилом».
А я рыскал по газетным киоскам, искал журнал «Перец», в котором работал и печатался любимый с детства украинский юморист Остап Вишня. И только в городской библиотеке нашел этот журнал. Когда же в нем был рассказ О. Вишни, я упрашивал библиотекаршу дать «Перец» на дом и. чего греха таить, часто «зачитывал» его.
А как мечталось! Построим завод, вернусь на Украину, поеду в Киев и сразу — в редакцию «Перца», членом редколлегии которого был сам Остап Вишня…
Мечта вскоре сбылась. Я переехал в Крым. Оттуда и послал в редакцию «на пробу» басни. Ждал недолго. Из редакции пришло письмо:
«Сьогодні я якраз переклав з охотою сам «Гром и молнію». Вийшло, ніби, добре і в перекладі… Піде!
Бажаю Вам творчих успіхів!
З привітом член редколлегії С. Олійник».
Вскоре (в начале 1955 года) басня была опубликована.
На радостях улетел в Киев. С вокзала — рысью — в редакцию «Перца». (Она тогда помещалась на ул. Коцюбинского.) Встретили радушно. Трогательное участие в моей писательской судьбе приняли главный редактор журнала Ф. Макивчук, О. Вишня, Ст. Олейник, П. Глазовой, М. Билкун, Юр. Кругляк и другие сотрудники. Меня скромно поздравили с вступлением в веселое содружество перчан.
А Остап Вишня легонько толкнул в бок:
— Теперь, Мыколо, вы вже не просто «крокодил», а «крокодил с «перчиком»!..
Это была лучшая похвала. Ибо будь ты сто раз «крокодилом», но если «без перчика» — то какой же тогда из тебя сатирик?..
СМЕХ ОСТАПА ВИШНИ
Как смеялся Остап Вишня, я никогда не слыхал. Но видел, как наша семья, и больше всех отец, смеялись — да что смеялись! — хохотали, читая фельетоны Остапа Вишни. Смеялся и я. А потом вырезал фельетоны и рассказы Вишни из газет и журналов и клеил в тетрадку для рисования.
С детства верил: чудесный человек Остап Вишня!
Давненько то было. В мое отрочество. Я увлекался рассказами Аверченко, Тэффи, Дорошевича… И вот — Остап Вишня!
Задорный, умный смех покорял жизненностью, правдивостью. Словно с самим юмористом Вишней разъезжаешь по городам и селам, видишь его глазами и смеешься с ним над увиденным.
В пятидесятые годы Остап Вишня был членом редколлегии украинского сатирического журнала «Перец». В этом журнале я печатал свои басни и иногда наезжал в Киев.
К сожалению, памятная встреча с Остапом Вишней произошла незадолго до его смерти. Случилось это в помещении редакции «Перца» — тогда она находилась на улице Мих. Коцюбинского.
Вишня был нездоров, и Степан Олейник пошел хлопотать насчет машины — подвезти писателя к его дому.
Мы остались вдвоем во дворе редакции и присели, ожидая машину. Остап Вишня долго смотрел на меня исподлобья, словно что-то припоминая, наконец спросил:
— Мыколо! Так крыша над головою вжэе?..
Я растерялся: какая крыша?.. И вспомнил. Незадолго до этого Павло Глазовой сообщил мне: «Про квартиру написали сегодня письмо председателю горсовета. Подписались все — Макивчук, Вишня, Олейник и я».
А было так: мне долго не предоставляли квартиру, и мы с женой мыкались по знакомым. В «Перце» узнали об этом, написали в Симферопольский горисполком. Очевидно, подпись Остапа Вишни подействовала особо. Квартиру мне вскоре дали…
— A-а а! Е, е! — догадался я и поблагодарил Остапа Вишню за участие.
— От и добрэ! — улыбнулся Вишня. — А довго нэ було? — И с хитринкой посмотрел на меня.
Намек я понял:
— Столько ж, как и у вас, Павло Михайлович!..
Мы засмеялись…
— Здаеться, у нас е про що побалакаты! — оживился Вишня. — От що: заходьтэ до мэнэ, посмиемось, поплачэмо та знову тыхэсэнько пошуткуем. Цикава розмова будэ!..
Так и договорились. Как поправится Павел Михайлович, у него на квартире и встретимся…
Подали машину. Усаживаясь, Остап Вишня спросил:
— Ваши байкы хто пэрэкладае?
— Первую басню перевел Степан Олейник, а теперь трудится Павло Глазовой.
Павел Михайлович одобрительно кивнул и вдруг спросил:
— А такого байкаря чулы — Мыкыту Годованця?.. Талановытый! Иому б ваши байкы пэрэкласты.
Павел Михайлович вдруг насупил брови и шутливо погрозил:
— А взагали вам, Мыколо Сыдоровычу, треба пысаты на ридний мови, и щоб ниякых пэрэкладачив. От так…
Виновато клоню голову, пожимаю плечами.
— На жаль, чуба вжэ у вас нэмае, а то б надрав, ей-бо, надрав! — улыбнулся Вишня. — Ну, добрэ! Так чэкаю вас у сэбэ? У мэнэ тэпэр тэж добра крыша!..
Машина скрылась за углом.
Я невольно потрогал волосы. Чуб не густой, но вроде еще был. Во всяком случае, «надрать чуба» можно. Добрый Остап Вишня, видимо, пожалел.
Как-никак — земляки!..
НАШ НИКИТА ПАВЛОВИЧ
Я уверен: о Никите Павловиче Годованце, лучшем украинском баснописце, еще напишут книги, исследования, будет издано полное собрание сочинений и, конечно, академическое, будет создан музей Годованца. Его басни и переводы мировых баснописцев вошли в золотой фонд украинской и мировой литературы. Выйдут книги воспоминаний об этом замечательном человеке. Напишут и его «питомцы», обязанные Никите Павловичу за поддержку, за внимательное и заботливое слово, которым «патриарх украинской басни» всегда придавал силу молодым баснописцам.
Я был знаком и дружил с Никитой Павловичем Годованцем много лет. Осталась огромная переписка. Мне хотелось бы сохранить и образ этого человека огромной души и сердца.
Разговор с Анатолием Косматенко состоялся на перроне.
— Значит, договорились, — напомнил Анатолий. — Как только прилетаешь в Киев, в тот же день — ко мне, и мы едем прямо в Каменец к диду Миките Годованцу!
— Так сразу, с бухты-барахты?
— Какие там бухты-барахты!.. Ты не знаешь нашего Микиту Павловича! Это такой дид, такой добрый дид! Он всех нас, баснописцев, собирает, помогает, советует…
И вскочил на подножку вагона:
— К диду обязательно! Век благодарить будешь!..
Однако в Киев мне не пришлось выбраться.
И вдруг письмо: приглашение на 70-летний юбилей от Никиты Павловича Годованца в Каменец-Подольский. Очевидно, подсказал Толя Косматенко.
Однако и сейчас я не смог поехать из-за болезни. Послал поздравление и свою книжечку басен и юморесок «Переполох», недавно вышедшую в Киеве.
Вскоре — ответ. «…Очень сожалею, что Вы не смогли приехать в Каменец, — писал Годованец. — Тут было много сатириков и в том числе баснописцев… Вами издавна интересуюсь. Косматенко о Вас говорил. Читал Вас. Очень благодарен за присланную книгу «Переполох».
И тут же легонько отчитал: «Мне печально читать: «Басен я уже почти не пишу». Я патриот своего жанра — всю жизнь отдал басне, и Ваш отход меня опечалил. Отошли, было, и Манжара, и Косматенко, а потом-таки вернулись к ней. Если талант баснописца есть, то отказаться от нее не сможете. Что она «хлеба» не дает — это другое дело.
У Вас и «веселая проза» и басня веселая хорошо выходят. Любите их, а они будут любить Вас. Читатель Вас любит, знает и произведений Ваших ждет».
Вышла у меня книжечка басен в «Библиотеке Крокодила».
Не послать ли Годованцу на «зубок»?.. Познакомится с баснями поближе, критически разберет их по косточкам — и отпустит мою душу на покаяние, ибо к басням мне возвращаться не хочется.
Пошлю! Разругает — легче будет отойти от этого жанра. Ответ Годованец прислал быстро: «Вчера принесли мне Вашу новую книжечку «Крокодила» — «Девичий характер». С большим интересом и вниманием прочитал. Я б посоветовал Вам взять на вооружение басню классического образца, которая Вам хорошо удается… Присылайте мне свои басни в рукописи, интересно почитать, так как ждать, пока появится в печати, — долго… Я очень болел… лежал в больнице две недели. Потом полегчало, а потом снова стало плохо. Живу сейчас хорошо… Квартира хорошая. Материально обеспечен. Семья в порядке: жена, сын, внуки. Одна беда — здоровье не то…»