Все замолчали и прислушались. Лампа тихонько мурлыкала, в печке потрескивали угли. За чистой полоской над покрытым белой изморозью стеклом мерцали освещенные лампой снежинки.
— Что ты слышала, Мэри? — спросил папа.
— Это было похоже на… Вот опять!
На этот раз все услышали крик. В темной снежной ночи кто-то громко кричал. Потом голос раздался где-то совсем рядом.
Мама вздрогнула.
— Чарльз! Кто это может быть?
Ночь перед Рождеством
Папа уложил скрипку в футляр и быстро открыл переднюю дверь. Холодным ветром в комнату внесло снег, и опять раздался хриплый крик:
— Хелло, Инглз!
— Это Боуст! Входите! Входите! — С этими словами папа накинул пальто и шапку и вышел на холод.
— Он, наверно, до смерти замерз! — воскликнула мама и побежала к печке подбросить угля. Со двора доносились голоса и смех мистера Боуста.
Потом дверь отворилась, и папа сказал:
— Это миссис Боуст, Каролина. Принимай. А мы идем ставить в хлев лошадей.
Миссис Боуст была похожа на пухлый узел всевозможных пальто и одеял. Мама бросилась помочь ей снять теплые вещи, в которые та была закутана, и сказала:
— Идите поближе к печке! Вы совсем замерзли.
— Нет, что вы, — ответил приятный мягкий голос. — Я ведь сидела верхом на теплой лошади, а Роберт плотно закутал меня во все эти одеяла. Он даже сам вел обеих лошадей, чтоб у меня не замерзли руки.
— Но шаль у вас все равно замерзла, — сказала мама, разматывая с головы миссис Боуст обледенелую шерстяную шаль.
Наконец в обрамлении обшитого мехом капора показалось лицо миссис Боуст. На вид она казалась немногим старше Мэри. Волосы у нее были светло-каштановые, а из-под длинных ресниц сверкали голубые глаза.
— Неужели вы проделали весь этот долгий путь верхом, миссис Боуст? — спросила мама.
— Нет! Всего только две мили. Мы ехали в санях, но на болоте застряли. Лошади вместе с санями провалились в снег. Лошадей Роберт вытащил, а сани пришлось оставить.
— Понятно, — сказала мама. — Верхушки высоких болотных трав засыпает снегом, и невозможно разобрать, где болото, а где твердая земля. Но трава не выдерживает тяжести.
— Садитесь в мою качалку. Это самое теплое место, — предложила Мэри, но миссис Боуст отказалась и села с ней рядом.
Папа с мистером Боустом вернулись из хлева и с громким топотом отряхивали снег с сапог в пристройке. Мистер Боуст смеялся, и вслед за ним в доме засмеялись все, даже мама.
— Мы никак не поймем, почему, стоит только мистеру Боусту засмеяться… — начала было Лора.
— У него очень заразительный смех, — смеясь, пояснила миссис Боуст.
Лора посмотрела в ее смеющиеся голубые глаза и подумала, что Рождество будет нынче веселое.
— Здравствуйте, мистер Боуст. Вы, должно быть, умираете с голоду, — сказала мама, сбивая тесто для печенья. — Садитесь, я мигом соберу ужин.
Лора обдала кипятком ломтики солонины, а мама поставила в духовку печенье. Потом она подсушила солонину, обваляла ломтики в муке и начала жарить. Лора тем временем почистила и нарезала в чулане картошку.
— Я поджарю ее сырой, сделаю молочную подливку и вскипячу чай, — тихо сказала мама, входя в чулан. — Еды хватит на всех, но как быть с подарками?
Лора об этом не подумала. У них не было никаких подарков для гостей.
— Мы не ожидали вас до весны, — сказал за ужином папа. — Зима — не время для таких дальних путешествий.
— Да, мы в этом убедились, — согласился мистер Боуст. — Но поверьте мне на слово, Инглз, весной вся страна двинется на Запад. Все жители Айовы собираются сюда, и мы решили их опередить, а то не ровен час кто-нибудь возьмет да и захватит наш участок.
И потому мы двинулись в путь, невзирая на погоду. Вам надо было еще осенью зарегистрировать себе гомстед. Весной придется поспешить, иначе вам не останется свободной земли.
Папа с мамой озабоченно переглянулись. Оба подумали об участке, который присмотрел папа, но мама сказала только:
— Уже поздно, а миссис Боуст, наверно, устала.
— Да, я и вправду устала. Поездка тяжелая, а бросить сани и ехать верхом сквозь метель и того хуже. Мы так обрадовались, когда увидели свет в ваших окнах, а когда подъехали ближе, услышали ваше пение. Вы даже не представляете, как это было красиво.
— Уложи миссис Боуст у себя, Каролина, а мы с Боустом устроимся здесь, возле печки. Споем еще одну песню, а потом все девочки шагом марш в постель!
С этими словами папа снова вынул скрипку, проверил, как она звучит, и сказал:
— На ваш выбор, Боуст.
— «Веселое Рождество на всем белом свете», — отвечал мистер Боуст и тенором стал вторить папиному басу. К ним присоединился альт миссис Боуст, затем сопрано Мэри и Лоры, а под конец в хор вступило мамино контральто и радостно зазвучал тоненький голосок Кэрри.
Пока все желали друг другу спокойной ночи, мама пошла наверх взять Кэррины одеяла для папы и мистера Боуста.
— Их одеяла такие мокрые, что хоть выжимай, — сказала она. — Придется вам, девочки, одну ночь спать втроем.
— Мама, а как же быть с подарками? — шепотом спросила Лора.
Не беспокойся, я что-нибудь придумаю, — шепнула мама в ответ и громко добавила: — А теперь, девочки, отправляйтесь в постель. Доброй ночи и приятных снов.
— Снизу доносился голосок миссис Боуст: «Рождество веселое повсюду».
Веселое Рождество
Услышав, как папа с мистером Боустом отправились на конюшню и закрыли за собой дверь, Лора, дрожа от холода, оделась и спустилась вниз помочь маме с завтраком.
Но маме уже помогала миссис Боуст. От горящей печки веяло теплом. На большой сковородке жарилось пюре, чайник уже закипал, а стол был накрыт.
— Веселого Рождества! — хором сказали мама и миссис Боуст.
— Веселого Рождества! — отозвалась Лора, с удивлением глядя на накрытый стол. На каждом месте нож и вилка были как всегда накрыты перевернутой вверх дном тарелкой, а на донышке каждой тарелки лежали разные пакетики — большие и маленькие. Одни были завернуты в разноцветную папиросную бумагу, другие — в простую оберточную, перевязанную цветными тесемками.
— Видишь, Лора, вчера вечером мы не вывешивали чулки, но зато все найдут подарки на своих тарелках.
Лора вернулась на чердак и рассказала сестрам про праздничный стол.
— Мама знала, куда мы запрятали все подарки, кроме того, который мы приготовили для нее. Все подарки лежат на столе.
— Но как же мы станем получать подарки, если у нас нет ничего для мистера и миссис Боуст? — в ужасе воскликнула Мэри.
— Мама об этом позаботилась, она мне еще вчера сказала, — успокоила ее Лора.
— Как же ей это удалось? Мы же не знали, что они приедут, и не подготовили подарков.
— Мама всё может, — отвечала Лора.
Когда они втроем спустились вниз, она вынула из Мэриного ящика подарок для мамы, спрятала его за спину и, подойдя к столу, быстро положила его на мамину тарелку, а Кэрри загораживала ее от мамы. На тарелках мистера и миссис Боуст лежало по маленькому пакетику.
— Ой, хоть бы они поскорее пришли! Я больше не могу ждать! — прошептала Кэрри, сжимая тонкие руки. На ее бледном худеньком личике ярко блестели большие глаза.
— Можешь. Надо запастись терпением, — сказала Лора.
Одна только маленькая Грейс не обращала внимания на красивый рождественский стол, но все равно она так волновалась, что едва Мэри застегнула ей платье, как она вырвалась у нее из рук и с громким криком «Веселого Рождества!» принялась носиться по комнате. Наконец мама не выдержала и ласково напомнила ей, что детей должно быть видно, но не слышно.
— Поди сюда, Грейс, давай посмотрим в окно, — сказала Кэрри, подув на замерзшее стекло, и они с сестренкой стали по очереди заглядывать в круглую дырочку, оттаявшую на обледеневшем стекле. — Идут! — воскликнула наконец Кэрри.