— Хеллен, я тоже желаю тебе только добра. Но… Но нам не стоит больше общаться. Уж слишком разные пути мы избрали. Удачи тебе! Я, знаешь ли, тоже тебя никогда не забуду. Мне жаль, что всему приходит конец. Ты совершенно ни на кого не похожа! Боюсь, что мне никогда уже не доведется смеяться с кем-то также сильно, как когда-то с тобой.
— Джош, все же можно изменить. Необязательно прекращать всë это! Зачем сжигать мосты? От этого никому из нас не будет легче. Неужели ты этого не понимаешь?
— Я не могу… У тебя есть свои принципы, которые ты не нарушаешь, а у меня свои. И если никто из нас не готов отречься от своих взглядов, то об общем пути не может быть и речи.
— А я говорила тебе, что ты упрямый осел?
— Что касается упрямости, так это больше по твоей части!
— Джош, я не прошу отрекаться тебя от своего мировоззрения! Не прошу предавать Англию! Которая является и моим домом тоже. Просто давай не будем терять связь! Вот и всë, о чем я прошу.
— Дело в том, что общение с тобой это уже и есть предательство Англии.
— Я поражаюсь! — повысила голос Уилсон. — Я хотела достойно с тобой проститься, потому что ты не чужой для меня человек, а ты опять всë портишь.
— Хеллен, я лишь говорю то, что думаю. Не могу же я лгать сам себе и тебе тоже!
— Ты руку хотя бы мне пожмешь, зануда?
Джош молча пожал крепко ей руку, глядя в глаза, и, развернувшись, продолжил подъём.
Девушка несколько минут смотрела ему вслед, но тот не обернулся. Она возвратилась на "Морского волка".
Капитан, оперевшись о гакаборт, внимательно за ней наблюдал, когда та взошла на палубу. Уилсон приблизилась к нему.
— Всë прошло не так, как я надеялся. Но уж лучше так, чем совсем никак. Спасибо вам за совет. Он очень мудрый. Нельзя расставаться со злобой в сердце, когда есть иной вариант, — начала она.
— Ты еще молод, Уилсон. Но с возрастом сам научишься понимать многие вещи. Нельзя разбрасываться друзьями. В жизни каждого из нас будет слишком мало людей, которые, несмотря ни на что, не отвернутся. Их можно пересчитать по пальцам всего лишь одной руки. И это при том, что один из пальцев будет отрублен.
— Пора отправляться, капитан, — откликнулась она после минутного молчания.
— Скоро ты станешь сам капитаном, Уилсон. Когда ты вступишь на свой первый корабль, то поймешь, что это чувство совершенно ни с чем несравнимо. Я даже завидую тебе в каком-то роде. Одно лишь воспоминание о моем первом судне молодит меня на несколько лет. Если судьба будет к тебе благосклонна, то со временем ты ощутишь, что твоя душа тесно переплетëтся с корпусом корабля. Он станет для тебя живым. И ты будешь добиваться его уважения, как бы абсурдно это и не звучало. Судно — это целый мир, управляя которым, ты можешь добиваться своих целей. Но этот мир не потерпит, чтобы им управлял бездарь. Многие из моряков полны суеверий, и я не исключение. Хотя раньше я с презрением относился к подобным разговорам. Однако запомни, Уилсон, корабли не умеют прощать ошибок. Никогда не позорь и не предавай его. Но при этом не бойся, а сразу покажи, кто хозяин.
— Признаюсь честно, всë, что вы сказали сейчас, звучит весьма странно и даже смешно.
— Это всë от того, что ты еще не провёл несколько лет в море на своём собственном судне. Может, когда-нибудь ты поймешь то, о чëм я тебе только что говорил.
Когда они пристали к мысу Санта Мария на Багамах, капитан отдал приказ своим людям наполнить трюмы всем необходимым провиантом.
— Тебе повезло, Уилсон, что мне тоже было нужно сюда. Так как покупка корабля — очень важное событие. Без опытного взгляда вам бы пришлось нелегко сделать выбор. Или еще страшнее, вы бы могли переплатить за какое-то корыто.
— И я вам благодарен за это! Ваше мнение мне точно не помешает.
— Иди за мной. Я как раз хочу подыскать новых матросов в порте.
На пристани красовалось столько кораблей, что у девушки разбегались глаза. Она даже обеспокоилась, что за несколько дней будет не управиться, чтобы сделать наиболее выгодную покупку. Но, заметив, как быстро зашагал вперёд Ланфорд, та успокоилась. С опытным моряком данное предприятие могло оказаться весьма интересным и полезным для неё.