После нескольких часов Хеллен, устав читать, отложила книгу в сторону и не знала, чем заняться. Сначала она думала поболтать с друзьями, но Боб спал, а Аишу не хотелось отвлекать от дороги разговорами. Поэтому она включила в наушниках музыку и попыталась отдохнуть.
Вскоре веки её отяжелели, и она провалилась в странный сон. В нëм было двойное море. Оно располагалось снизу и сверху, заменяя небо. Хеллен летела в воздухе между этими бескрайними водами и ныряла то в одно, то в другое. И так без конца… До её ушей из-под волн вместе с ветром доносился чей-то шепот, напоминающий песню. Она даже могла различить некоторые слова про дом и про души, странствующие в пучине.
Из мира грез её вырвал громкий сигнальный гудок.
— Мы на месте! — раздался радостный возглас Боба.
Аиша забралась к Хеллен в кузов и принялась разбирать вещи.
— Погода чудесная! Можно спокойно в купальнике плавать, — обратилась к ней подруга.
— Замечательно, — улыбнулась Хеллен Уилсон. — Я сейчас помогу вам.
Девушка сбросила с себя плед и вместе со всеми стала выносить на песчаный пляж раскладные стулья, стол, переносные холодильники, корзины с посудой и продуктами.
Когда все было сделано, все переоделись в купальники и шорты. Достали серфборды и отправились в воду. Это был пляж возле деревни Кройд в западной части Норт-Девона. Друзья часто приезжали сюда на отдых ради больших волн так называемого Кельтского моря. Серо-голубые воды этой части Атлантического океана полны кальмаров и часто скрываются в густых туманах.
Хеллен с Аишей и с Бобом легли на доски животом и принялись грести руками. Вода была приятной, а ветер тëплым. Небольшие волны встретили их, как старых знакомых. На лицах друзей сияло счастье. Они забирались от пляжа все дальше и на гребнях волн держали равновесие. Так они провели чуть ли не час, не выбираясь на сушу. Усталость не чувствовалась. Но вскоре средние и малые волны им наскучили. Всем хотелось экстрима и чтобы кожу покрывали мурашки.
С берега им кричали уже подъехавшие на кемпере Мария с Домиником и Ижения с Томасом, приехавшие на обычном автомобиле.
Друзья выбрались из воды и, закутавшись в полотенца, с довольным видом поприветствовали остальных. Парни приготовили угли для гриля и начали заниматься барбекю.
— Ну, как волны? — спросила Ижения с пирсингом в носу.
— Слушай, хорошие, но пока недостаточно большие. Но думаю, что чуть позже станет лучше, — ответила Хеллен Уилсон.
— А ты Немо с кем оставила? — улыбнулся Доминик, следя за приготовлением мяса.
— Соседка будет его кормить. Я передала ей ключи сегодня утром, чтобы она ещё и растения полила.
— Немо? Это кто? — вмешался Томас. — Ты что, в своей съёмной квартире кого-то завела?
— Нет. Немо это её рыбка, — улыбнулась Мария, заплетая кудрявые блондинистые волосы в хвост.
— Да, это искусственно выведенный человеком вид. Кобальтовый лялиус называется. Он живёт в аквариуме на десять литров.
— А какой у него срок жизни? — полюбопытствовала Ижения.
— Три года, — вздохнула Хеллен.
— А сейчас ему сколько?
— Год примерно.
— И это самец?
— Да. У него очень красивая и яркая окраска. Самки имеют не такую насыщенную окраску.
— И он один в аквариуме живёт?
— Ага.
— А ему не скучно разве? Ему же самка нужна для размножения.
— Да, к сожалению, он один живёт. Чтобы содержать их вдвоём или группой, нужен аквариум гораздо больше. Но у меня нет на это лишних средств и места. И дело в том, что потомство не будет такого же красивого цвета. Я понимаю, что это жестоко в том плане, что я содержу его одного в неволе. Но я случайно наткнулась на него в зоомагазине. Мне его окраска очень понравилась. Она необычная. Я стала захаживать туда после работы и смотреть на него каждый день. Его так никто и не брал. Он все время сидел в углу аквариума, не общаясь с другими рыбами. Не знаю… Я не выдержала и взяла его. Надеюсь, что ему у меня живется не так плохо. Такой аквариум подходит для него одного, и я оборудовала его всем необходимым. Но самку я не вывезу. Я не хочу их плодить. Во всяком случае, мой Немо активный и аппетит у него отменный. Но я понимаю, конечно, что ему скучно. Может, это все и было ошибкой. Все-таки рыбы — это не собаки и кошки. Для них жизнь — это свобода и другие рыбы. Но я делаю для него все, что могу. Все условия для его жизни соблюдены, если не считать, конечно, его постоянного одиночества.