Работа археологов, в считанные минуты изготовлявших каменные орудия, рубивших ими деревья, скобливших шкуры животных, производила прямо-таки ошеломляющее впечатление. Судя по этнографическим материалам, документальным кинофильмам, старинным рисункам, все — и приемы, и позы, и движения современных мастеров — ничем (на глаз) не отличалось от действий первобытного человека. И я могу повторить лишь то, что уже как-то писал: ученые хорошо «вжились в роль»{33}.
Так вот, этот-то трасологический метод Г. Ф. Коробкова и применила для изучения орудий джейтунцев. И, как красочно писал Владимир Орлов, «тубус микроскопа стал нежданно как бы зрительной трубой, позволяющей сквозь даль времен заглянуть в пещерную мастерскую и увидеть тонкие подробности ранней колыбели труда»{34}.
Подробности, которые удалось установить Г. Ф. Коробковой, оказались действительно «тонкими». Она выяснила, из чего изготовлялись орудия, каково было их назначение, как обрабатывались камень и кость и многое другое… Результаты исследований Г. Ф. Коробкова обобщила в монографии «Орудия труда и хозяйство неолитических племен Средней Азии»{35}. Что же удалось ей узнать об орудиях джейтунцев?
Прежде всего необходимо сказать, что Г. Ф. Коробкова изучила, по ее словам, «абсолютно все» найденные каменные и костяные изделия джейтунской культуры. А их немало: только на одном Джейтуне за 1957–1964 гг. собрана коллекция в 6669 экз. Ясно, что труд проделан поистине титанический.
Оказалось, что большая часть изделий выделывалась из кремня (97,03 %), а остальные — из кости (1,81 %) и различных мелкозернистых пород камня (1,16 %), прежде всего кремнистого известняка и халцедона. На самом деле, конечно, состав орудий — по материалу — был у джейтунцев несколько иным: ведь до нас не дошли изделия из дерева.
Оказалось также, что индустрия Джейтуна весьма богата и разнообразна как по набору орудий, так и по технике их изготовления. Среди орудий труда мы видим ножи, скребки, серпы, пилки, сверла, скобели, проколки, шилья, отбойники, ретушеры, лощила. Обнаружены также ядра для пращи — небольшие галечки шаровидной формы, оббитые со всех сторон приемом так называемой точечной техники; шлифовальная плитка из мелкозернистого песчаника, использовавшаяся для заточки изделий из камня; обломки зернотерок; прекрасно отшлифованные топорики (кельты) из мыльного камня. Среди орудий больше всего вкладышей серпов (более 34 %) и различных скребков и скобелей (около 27 %).
Индустрия Джейтуна, отмечает Г. Ф. Коробкова, носит микролитический характер и отличается рядом архаических черт (и в самой технике обработки камня, и в изготовлении орудий труда), которые сохранились с мезолита{36}. Микролиты — это мелкие каменные орудия, иногда геометрических форм (треугольники, трапеции, сегменты). Характерны они для мезолита, но встречаются и в неолите. В. М. Массон подчеркивает, что именно в создании миниатюрных кремневых орудий джейтунцы достигли «подлинной изощренности».
На Джейтуне найдено 350 микролитов; использовались они как вкладыши для составных режущих и метательных орудий. Оставим вопрос о метательных орудиях и остановимся на режущих, прежде всего на серпах. Последние имели для жителей поселения особое значение — ведь они были земледельцами!
Составные серпы изготовлялись, вероятно, так: в деревянной или роговой рукоятке (прямой по форме) вырезался паз, в него вставляли кремневые вкладыши, которые скорее всего как-то закреплялись. Известно, что в Европе и на Ближнем Востоке это делалось с помощью битума.
С. А. Семенов заинтересовался вопросом, прочно ли битум удерживает вкладыши в рукоятке? Были изготовлены серпы по образцу древних составных и в районе Дубингай (Литовская ССР) проведены эксперименты. За шесть часов работы был срезан камыш (высотой более 2,5 м и диаметром 8–9 мм) на площади 312 кв. м двумя серпами, в которых кремневые вкладыши были закреплены битумом. За это время из прямого (деревянного) серпа не выпало ни одного вкладыша, а из изогнутого (рогового) выпало два. Такими же серпами срезали ивовые и березовые ветки до 8 мм в диаметре{37}. Как видите, битум достаточно прочно удерживает вкладыши в ручке серпа. Так что если джейтунцы действительно закрепляли в своих серпах вкладыши с помощью каких-либо смол, то они имели вполне надежные орудия для уборки урожая.
Из других кремневых орудий стоит обратить внимание на боковые скребки для обработки шкур животных; на резчики-скобели, которыми резали и скоблили деревянные изделия; на пилки (ими пилили камень, раковины, кость, дерево); на вкладыши ножей (составными ножами разделывали туши убитых животных). Из кости изготовляли прежде всего скоблящие орудия. Так, из лопаток животных делали орудия для скобления кожи, а также и для ее лощения (лощила); из кости же выделывались шилья и иглы.
Интересно, что орудия труда распределены по поселению довольно равномерно; видимо, их выделывали практически в каждой семье. И еще любопытный факт: среди найденных на Джейтуне предметов почти полностью отсутствуют отщепы с галечной поверхностью. Отщепы — это осколки, отбитые от кремня рукой человека. Раз отщепов с галечной, т. е. естественной, поверхностью нет, значит, первичная обработка кремня производилась не в Джейтуне. Как предполагает Г. Ф. Коробкова, это делалось в районе месторождения, а на поселение приносили уже готовые к расщеплению нуклеусы.
Нуклеус — кусок кремня (или какого-либо другого камня), от которого отбивались или отжимались отщепы или ножевидные пластины, а уже из них выделывались различные орудия. Нуклеусы использовались на Джейтуне до самой последней возможности. Вероятно, отсутствие поблизости качественного кремня, трудность его добычи и заставляли джейтунцев бережно относиться к сырьевым ресурсам. «Экономное, предельное использование сырья и орудий труда, — пишет Г. Ф. Коробкова, — становится характерной чертой джейтунской индустрии»{38}.
Откуда же джейтунцы получали кремень? Скорее всего его добывали где-то в Копетдаге; там же, видимо, производили первичную обработку, а на Джейтун. приносили полуфабрикаты — нуклеусы. Однако никаких каменоломен джейтунцев в Копетдаге пока не найдено.
Вот, пожалуй, то главное, что хотелось рассказать об орудиях джейтунцев. Как вы помните, чаще всего среди орудий попадаются вкладыши для серпов. Что же ими жали? И где? Ведь сейчас здесь барханы…
Что они сеяли и кого разводили
Просто так посреди песков пшеницу не посеешь — нужна вода. В великой полосе пустынь, «которая тянется от Сахары через Аравию, Персию, Индию и Татарию вплоть до наиболее возвышенной части азиатского плоскогорья, — писал Ф. Энгельс в письме К. Марксу 6 июня 1853 г, — Первое условие земледелия… — это искусственное орошение…»{39}. Откуда же брали воду джейтунцы?
А она у них была, и притом в достаточном количестве. Об этом говорит и сам факт длительного существования поселения на одном месте; и состав растительности — типично тугайной; и находки серпов, зерен пшеницы и ячменя; и огромное количество соломы, добавлявшейся в глину, которая шла на строительство, ремонт домов и изготовление посуды. Только на возведение стен жилых домов Джейтуна (без учета хозяйственных сооружений) потребовалось, по расчетам В. М. Массона, 10 т самана. А солома — такой же продукт земледелия, как и зерно, и чтобы она появилась, также нужна вода.
Вопрос с водой оказался достаточно трудным, и для его решения потребовались усилия представителей трех наук: геолога (Л. Г. Добрин), археолога (В. М. Массон) и палеогеографа (Г. Н. Лисицына). В результате изысканий было установлено, что во времена существования Джейтуна воды Карасу, небольшой речушки, стекающей с Копетдага, проникали на север дальше, чем в наши дни. Сейчас воды этой речки целиком разбираются на орошение уже в среднем течении, в древности же ее дельта находилась недалеко от Джейтуна.