Спустя короткое время они оказались перед старым кабинетом защиты от темных искусств. Гермиона открыла его с помощью магии, и они проскользнули внутрь, заперев за собой дверь.
Римус вздохнул, остановившись посреди класса с руками в карманах, осматриваясь и вдыхая воздух, пропитанный воспоминаниями.
– Здорово вернуться? – мягко спросила Гермиона.
Он поморщился:
– Да. Да, наверное.
– Ты сделал много хорошего здесь – нам было весело.
– Весело… – усмехнулся он, покосившись на нее. – Это был странный год.
– Это был отличный год. Мой любимый.
– Это был год, когда я встретил тебя, – теперь он смотрел на нее не отрываясь.
Она улыбнулась и медленно пошла вдоль комнаты, вспоминая, касаясь различных предметов, просматривая заголовки книг на полках.
– Почти ничего не изменилось. Здесь всё как я помню.
Гермиона подошла к стене и зачитала надпись на плакате:
– «Все студенты на последнем году обучения, выбравшие защиту от темных искусств, должны посещать класс подготовки к ЖАБА. Отказ повлечет за собой плохие оценки». Хм… мило. Что ж, не все преподавали ЗОТИ такие как ты.
Она услышала мягкий звук приближающихся шагов и ощутила горячее дыхание на шее. Гермиона обернулась и обнаружила Римуса, в молчании стоящего позади нее.
Какое-то время они просто изучающе смотрели друг другу в глаза.
Всё еще стоя на некотором расстоянии от нее, он поднял руку и коснулся её лица. Она не отрывала взгляд от его глаз: глубоких карих глаз, которые так давно поселились в её снах. Она едва могла дышать, но его уверенность помогла ей немного расслабиться. Она жаждала его прикосновений. Потянувшись, она попыталась его поцеловать, но он отстранился, подарив ей лишь легкое касание губ, дразня её и едва заметно усмехнувшись. Он был нужен ей, она так хотела ощутить его вкус, чтобы понять, был ли он тем, кого она так долго видела во снах.
– Римус… – выдохнула она, пытаясь притянуть его ближе. Но если она хотела прикосновений, ей не следовало бояться. Его опытные руки легли на её тело, уверенно начав изучать его.
– Тссс, – один палец лег на её губы, в то время как другая рука забралась под платье и двинулась выше, еще выше, а его глаза не отрывались от её.
– Я…
– Хочешь, чтобы я остановился? – мягко спросил он.
В этот момент его рука проникла в её трусики и легким, как перышко, прикосновением дотронулась до клитора.
Она покачала головой. Нет, нет, не останавливайся, не останавливайся.
Она судорожно вздохнула, когда его шершавые пальцы снова погладили клитор. Он нахмурился, наблюдая за сменой выражений на её лице. Скользнув ниже, он выдохнул, обнаружив, что она истекает влагой для него. Продолжая следить взглядом за её лицом, он коснулся его большим пальцем, разглаживая напряженные морщинки.
Затем он вернулся к клитору, лаская и поглаживая, посылая волны наслаждения по её телу. Она закрыла глаза.
– Открой, – в его обычно нежном голосе прозвучали опасные властные нотки. Она подчинилась и посмотрела на него. Он считывал с нее признаки растущего удовольствия, с бесконечным терпением позволяя ему медленно расти. Когда ей показалось, что сейчас вот-вот оно выплеснется за грань, он отстранился, вызвав у нее сдержанный стон разочарования, но, вернувшись к напряженному комочку плоти, обнаружил, что тот жаждет его внимания, и градус удовольствия снова пополз вверх.
Она была на грани. Её глаза горели, а кожа будто излучала напряжение. Он смотрел на нее, подмечая, как изогнулись её брови, и положил руку ей на шею. В момент, когда наслаждение было готово взорваться внутри нее, он чуть сжал руку, не так сильно, чтобы заставить запаниковать, но достаточно, чтобы вызвать возбужденную дрожь. Римус смотрел на нее, и его глубокие карие глаза сверкнули зеленью. Рука на её шее сжалась, а пальцы на клиторе продолжали порхать. И она кончила. Хватка на шее снова слегка увеличилась, заставляя оргазм усилиться.
Когда наслаждение наконец покинуло тело девушки, он тут же отпустил её, и Гермиона легко и глубоко вздохнула, чувствуя слабость во всем теле после мощного оргазма.
Затем её руки обвились вокруг него, и она прижалась губами к его губам, всё еще пребывая в расслабленной послеоргазменной неге. Его вкус после полученного удовольствия казался слаще всего на свете.
Он ответил на поцелуй страстно и глубоко, а затем отстранился и сказал:
– Доверься мне.
Она кивнула, беспорядочно шаря по его одежде.
– Еще, еще… хочу посмотреть на тебя, пожалуйста, Римус, хочу дотронуться…
Он мягко улыбнулся, когда она рванула его пуговицы, и помог стянуть с себя рубашку. Лишь только увидев его тело, точно такое, каким она его себе представляла, худое, жилистое, покрытое шрамами и военными рубцами, она тут же прижалась к нему губами, изучая, пробуя на вкус, вдыхая его аромат.
Римус запрокинул голову, полностью отдавая себя девушке, и закрыл глаза, ощущая её язык и губы на своем теле.
– Гермиона… Гермиона… моя прекрасная девочка… я так долго ждал…
Гермиона поднялась обратно к его губам и снова прильнула к ним. Вскоре он оторвался от нее и с легкой настойчивостью прошептал ей на ушко о том, чего желал:
– Поласкай меня ртом… я хочу этого… хочу почувствовать твой ротик на мне…
Она не собиралась колебаться, но, опускаясь на колени, вдруг почувствовала руки на своих плечах, давящие вниз; его сила удивила её, и от этого живот напрягся в предвкушении.
Пальцы быстро разделались с пуговицами, и вот перед ней качнулся его член. При одном взгляде на него, сразу же захотелось взять в рот, но она решила чуть-чуть растянуть ожидание. Она так долго представляла себе его, пытаясь вообразить в деталях, и эти фантазии лишь дразнили её. Теперь же он наконец был перед ней, открывая бесчисленные возможности. Всё изменилось. Теперь она могла задать темп, добиться от него реакции, помочь ему раскрыться. Они словно поменялись ролями.
Медленно, будто бы неспешно, она протянула язык к влажной головке его стоящего члена. Он был тонким, твердым и длинным. Она коснулась самого верха головки кончиком языка, позволяя капельке смазки перетечь на него. Римус зашипел от удовольствия, его грудь тяжело вздымалась.
– Еще, – услышала она его стон.
В этот раз она провела языка прямо по щелке, собрав еще больше его сладкой смазки. Он застонал, напрягая мускулы. Его руки всё еще лежали на её голове, и она почувствовала, как он слегка подталкивает её вниз. Она не подчинилась. Она страстно желала ощутить, как его великолепная твердая плоть погружается в её рот, но хотела растянуть сладкий момент ожидания. Позже он скажет ей за это спасибо.
Она пошире открыла ротик, намекая на то, что ждет его дальше, а затем обхватила губами головку. Втянув её в рот, одновременно она провела языком вокруг. Он почти зарычал. Сразу же она выпустила её изо рта с причмокивающим звуком. Снова он притянул её к себе, но она отстранилась.
Наклонив голову, она взяла в руку его яички и нежно погладила, коснувшись языком местечка, где соединяются мошонка и основание члена. Плоским языком она провела снизу вверх, слегка сжав яички. Достигнув головки, она сомкнула на ней губы и снова слегка пососала.
– Гермиона, – почти с отчаянием простонал он, запрокинув голову в затянувшейся агонии.
Она перестала дразнить. Широко открыв рот, она вобрала его глубоко, склонив голову, и двинулась обратно, втянув щеки, а затем начала посасывать, пробуя на вкус, кружа и порхая языком. Больше всего на свете она обожала пробовать языком новый член, а этот был тем, о котором она мечтала дольше, чем сама готова была признать.