Хуже нет — ждать и догонять. Уже через пять минут мне показалось, что в мягкое и удобное кресло какой-то негодяй напихал не меньше двух дюжин иголок. И я их, натурально, ощущаю — тем самым местом, что с креслом соприкасается. Я даже встала и осмотрела сиденье. Никаких иголок там, естественно, не обнаружилось. Нервы. Меня уже не удивило бы ничто — ни взрыв банки с соком, ни скорпион под подушкой, ни отравленная сигарета.
Нет, сигарета — это вряд ли, вскрытую пачку я обычно ношу в кармане, а начинить какой-нибудь дрянью свежую так, чтобы курильщик со стажем не заметил следов этой операции, представляется маловероятным. Тут надо быть настоящим фокусником.
Ну когда уже Герман явится?
45.
Вынесем все — и широкую, ясную грудью дорогу проложим себе…
Мерилин Монро
Должно быть, Герман решил, что в доме завелась еще парочка трупов, поскольку приехал через тридцать пять минут. Я попросила Кешку поработать гидом: демонстрация чертовой лампы вместе с объяснениями тянула на неплохую экскурсию.
А я сидела и думала, что Герман, наверное, уже двадцать раз проклял тот день, когда пригласил к себе эту дошлую журналистку. Но фарш назад не провернешь.
Мне бы теперь только два-три часа свободных — для обследования одной из комнат этого проклятого дома…
Через двадцать минут я отправила домой изнывающего от беспокойства Кешку, на всякий случай выпросив у него диск с разными полезными программками и получив в придачу три минуты устных инструкций. Еще через десять господин Шелест весьма официально сообщил мне, что он с Кристиной отправляется в театр, на премьерный спектакль. Вернется часа через четыре...
На полочке в интересующей меня ванной комнате красовался точно такой же ингалятор, как тот, что я отвозила Вадиму. Я аккуратно пшикнула в раковину — этот «прибор» не издавал никаких посторонних запахов. Еще один кусочек головоломки занял подобающее место.
Но меня в первую очередь интересовал компьютер. Я надеялась, что человек, чувствующий себя одиноким — как полагается Злодею — станет вести дневник или хотя бы делать какие-то заметки. Моя же задача — их отыскать.
Для очистки совести я просмотрела ящики письменного стола, хотя и не рассчитывала найти там ничего интересного. Бумага — слишком опасная форма хранения информации. Конечно, и тетрадь, и блокнот вполне можно спрятать так, что никто и никогда их не обнаружит. Но тогда и владельцу добраться до них будет затруднительно. Если же речь идет о чем-то вроде дневника, то, когда есть надобность или, как в данном случае — потребность в постоянном пополнении записей, рукописный вариант очевидным образом исключается. «Спрятать» некий текст в «недрах» своего компьютера куда надежнее. Найти что-то на чужой персоналке затруднительно даже тогда, когда хозяин ничего не прячет.
Минут пятнадцать я бессистемно лазила по разным директориям — не попадется ли на глаза что-то подозрительное. Не попадалось. Ну я же чувствую, что должны быть какие-то заметки. Должны. А я должна за эти три-четыре часа их разыскать. Пойди туда, не знаю куда, отыщи то, не знаю что…
Вероятно, нужный файл существует в одном текстовых форматов — это раз. Столь же вероятно, что он запаролен. Маловато, конечно, но никаких других признаков мне поначалу в голову не пришло.
Еще минут через сорок, после нудной проверки методом тыка, я наконец решила призвать на помощь логику. Что, если поискать, обращаясь к «привычкам» компьютера, а не его хозяина? В конце концов, практически все программы запоминают документы, которые активизировались последними. А если то, что я ищу, подобно дневнику, обращения к нему должны быть достаточно частыми. Так, в меню «Документы» пусто, как я, собственно, и ожидала. Но список последних обращений существует не только там...
Ага. Кажется, оно. Самых последних файлов пять. Ну, что, попробуем?
Четвертый по порядку файл затребовал пароль — yes!
Погоди радоваться, Маргарита Львовна — остудила я себя. Мало ли что там. Еще через несколько секунд стало ясно, что это уже не «тепло», а прямо-таки «горячо»: не желающий открываться документ входил в директорию, все файлы которой были запаролены. Кажется, оно. Преисполненная благодарности к гениальному Глебову, обеспечившему меня нужными программами, я приступила к взлому, начав с многообещающего имени «SCALA» — «лестница».
Раз, два, три, елочка, гори!
Пароль выглядел очаровательно — ПуКьФт. Я посмотрела на клавиатуру. Ну, конечно! В режиме кириллицы набрано латинское GeRmAn — заглавные и строчные буквы чередуются. Да, простенько, но логично.