Так и просуетилась-протолкалась по хозяйству Марфа Васильевна, не накормив завтраком мужчин. Благо-дело Иван Тихонович сам себе и хозяйка, и непривередливый хозяин: налил кружку утреннего, еще тёплого из-под коровы процеженного молока и с вечера испеченным хлебом быстренько перекусил, предложив и мне действовать тем же образом.
В деревне добрая треть домов строились Иваном Тихоновичем. Как вернулся с войны, так и началась эта бесконечная страда строительная, к которой прикипел душою еще до войны. С войны пришёл не сказать, что здоровый, но на своих ногах и с руками целыми: так побило несколько раз осколками, пулей зацепило, что конечно беспокоило, но активно жить и работать не мешало. На первых порах пришлось из старшины артдивизиона стать председателем колхоза, а затем сельсовета ‒ мужиков отчаянно не хватало, так что коммунист, прошедший войну хотя бы с тремя классами образования был находкой. Но скоро отпросился с должности и вернулся к своему делу, ‒ отстраивать деревню. Со временем справил дома и детям своим старшим, поселив рядом.
Мы, перекусив с дедом, присели на крылечке, и мне многое довелось узнать о строительстве деревянного дома.
Оказывается, слова «рубить» дом не случайны и вполне точны.
−Теперь вот всё норовят запиливать пазы, да резать бревна пилой, а вот раньше только топорами зарубали все углубления в бревне, да и брёвна старались перерубать, так как при рубке древесные волокна сминаются под топором и надежно перекрывают пористую структуру древесины, − поучал меня Иван Тихонович.
– Вот и выходило, что рубленные дома стоят по сто и более лет. Влагу не берут в себя, не рассыхаются, не гниют, ‒ продолжил наставления плотник.
− А вот ещё есть секрет постройки теплых, да долговечных домов: бревна в сруб нужно класть не абы как, а только северной стороной бревна наружу, тогда бревно долго не рассыхается и теплее будет хата, − разошёлся с наставлениями Иван Тихонович, смоля очередную папиросу.
− А как же узнать то, где эта северная сторона у бревна, да и в чём разница? – недоумевал я, внимательно оглядывая бревно, которое мы готовили положить в сруб.
− А вот смотри, − Иван Тихонович, показал мне на срез бревна, − годовые кольца плотнее с северной стороны. Вот этим боком и нужно класть бревно.
Я смотрю, и, правда, − бревно уже налажено для сруба именно плотной стороной наружу.
–Вот ведь, как! – воскликнул я, – Знаешь и любишь, ты своё дело, дед!
– Люблю, не люблю… ведь, что такое построить дом? Это сделать жизнь теплее, вольнее. В новых домах родятся дети. Заметил, – как для молодых дом поставим, – сразу пошли плодиться-размножаться. А значит, там любовь угнездилась, – ответил Иван Тихонович, слегка задумавшись, видимо что-то вспоминая. И шагнул в сторону сруба, на ходу нагнулся и поднял обронённое ошалевшей несушкой яйцо, и хитровато подмигнув мне, заметил:
– А вдруг яйцо-то золотое!
ОСОЛОВЁНОК
Отзыв. Дмитрий Юртаев
Без фантастики и мистики, но просто, душевно и тепло написано. Разрываюсь: вроде и не по теме, а нравится. Опять же: реальный живой рассказ про природу, птиц. Поэтому растрогал. И фиг с ними с условностями, мне он просто понравился. Да и Новый год, чем не чудо?!
Долгий новогодний праздник с некоторых пор вызывает у меня тревогу и беспокойство. Особенно с некоторых пор, как оказался я вне сферы воспитания своей дочери, не найдя понимания с её мамой.
Что же – так бывает.
И помня наши новогодние праздники, что мы пережили вместе, не без волнения вспоминаю, как втайне от дочери готовил новогодний маскарадный костюм для себя, чтобы поздравить её.
Клеил из бумаги и разрисовывал цветными фломастерами шапку и маску Деда Мороза с курчавой бородой из бумажных лент, выворачивал наизнанку свою дубленку, украшал старые валенки фольгой и цветными лентами, отвинчивал палку от швабры, создавая столь известные праздничные атрибуты народного волшебника.
В преддверии же нового года, проводил психологическую подготовку, внушая дочке, – нагоняя напряжение, что, наверное, придет Дед Мороз к нам, так как не может он не поздравить такую замечательную девочку с прекрасным праздником.
А в ответ на вопрос, почему я так думаю, дочь сразу начинала волноваться, бралась повторять раз за разом выученный стишок, и было заметно, что ждала с замиранием сердца, с остановкой дыхания, прихода старого волшебника.