Перед кабинетом врача все стулья были заняты больными, но долго ждать Софочке не пришлось - из кабинета пациенты выскакивали один за другим, и Софочка им завидовала - наверное, у них уже ничего не болит. Не зря говорят - больному только от разговора с хорошим врачом становится лучше. Тем более что врач по-русски говорит (к такому и записалась!), значит - своя, олимка.
Дородная, белолицая и подбородистая, с выкрашенными желтыми волосами (а темный пробор-то виден - Софочка очень наблюдательная, и почему это здесь так любят краситься в блондинок?) врачиха протянула руку к Софочке за пластиковым синим «картисом», вставила его в прорезь компьютера и забегала по клавишам пухлыми, унизанными кольцами, пальцами. Софочка показала рукой, где у нее болит, сказала, что, кажется, у нее температура, врачиха скользнула в ее сторону взглядом и снова уткнулась в экран. Софочка стала считать кольца, но быстро сбилась, потому что на каждом пальце их было не по одному. Послышалось жужжание, сбоку на стол выполз белый лист, и врачиха протянула его Софочке: - Анализ. Кровь. - Коротко сказала она.
Не очень удовлетворенная Софочка - при чем анализ, когда ей так больно - вышла из кабинета, прошла несколько шагов и пошатнулась. Молоденькая секретарша с компьютером, люди вместе со стульями - всё вдруг куда-то поехало, и мгновенно вовсе исчезло.
Очнулась она от противного воя сирены и поняла, что лежит в машине и её куда-то везут.
Софочка пробыла в больнице три дня, у нее оказалось воспаление почек, Веничка навещал ее каждый день и приносил фрукты. Софочке было больно и тоскливо, она уже с утра смотрела на распахнутые двери палаты и, когда в них возникал Веничка, она деловито давала ему указания - как сварить суп, и чтобы не забыл положить туда картошку, и нельзя кормить Левочку одними пельменями, и. и. Веня только хмыкал и согласно кивал, спрашивал, сильно ли болит, сочувственно смотрел на Софочку, потом уходил, и Софочка глядела ему вслед и вздыхала: дом совсем брошенный. Она грустно разглядывала сквозь большое окно чистое голубое небо, на котором летом почти не бывает облаков, и думала о том, что Веник вряд ли сварит хороший суп, и как там Левочка без ее присмотра, и почему это Веня так быстро сегодня ушел, конечно, разве кого интересует больная женщина, женщина должна быть всегда здоровой.
Вокруг была постоянная суета, забегали и выбегали улыбчивые медсестры - то таблетку, то укол, подходили важные и недоступные врачи, задавали одни и те же вопросы, медсестра переводила, они кивали и с достоинством удалялись. К чернокожей и мелкокудрявой молодой женщине на соседней кровати толпами ходили кудрявые родственники и гомонили возле нее часами, Софочка раздражалась и сердито задергивала зеленую занавеску между кроватями, но тогда ей казалось, что она слишком одна, и Софочка дергала занавеску обратно. А что, если она месяц здесь пролежит! - с ужасом думала она.
Но, слава Богу и врачам, в Израиле лечат быстро, и на четвертый день Софочка была дома и жаждала вернуть свои бразды правления.
Как ни странно, в квартире наблюдался порядок, не было ни пыли, ни грязной посуды в раковине, а в холодильнике из глубокой миски торчала ножками вареная курица.
И суп есть? - недоверчиво спросила Софочка. Веничка кивнул и показал на плиту - там стояла закрытая кастрюля.
Не суп, а бульон, - поправил он и добавил: - Леве понравился.
Спасибо, - сдержанно сказала Софочка, и Веничка скромно улыбнулся.
Пойду, постираю, - неуверенно сказала Софочка, - я тогда собиралась, но не успела.
Да ладно, не беспокойся... Садись, поешь и отдыхай.
Но Софочка была упряма и направилась в ванную. Бак стиральной машины был пуст. Она постояла, разглядывая блестящую дырчатую внутренность. Нет, Моня никогда ничего такого не делал. Да она, слава Богу, и не болела. А если бы заболела, то всё равно бы встала. Она привыкла всё делать сама и считала, что иначе и быть не может.
КОФЕ СО СЛИВКАМИ
Софочка проснулась поздно и, еще с закрытыми глазами, стала ругать себя - опять проспала! Но она лукавила сама с собой. Потому что уже неделю она утром просыпалась позже, чем обычно. Софочка погладила пустую подушку рядом и прислушалась. Веничка, как ни старался не шуметь на кухне, но, то чашка звякала о тарелку, то ложка стукнет по сковородке, а вчера такой грохот устроил - кастрюлька для варки яиц упала на пол, а пол ведь каменный, Софочка так и подскочила на кровати, подумала - арабы бомбят! Конечно, Левочка уже ускакал в школу, и не с куском булки в руке, а нормально позавтракав - слушается он Веничку, только глаза таращит, но без звука.
Интересно, что Веничка готовит сегодня на завтрак? Софочка потянулась всем телом и зажмурилась. почувствовала, как жар приливает к щекам. Да, она и представить себе не могла, что такое может случиться. Её сыночек Левочка вдруг перейдет спать на диванчик в салоне - и с каким удовольствием! - а Веничка.
Неделю назад они пошли вечером прогуляться. Ну, просто так
прогуляться и всё. Хотя такого у них не было заведено. Веничка сказал: - Пойдем, Софочка, погуляем. Может быть, в кино сходим, идет новый русский фильм... Что это мы, дома да дома...
И правда, подумала Софочка, все гуляют, по городу, или в парке, тем более что Веничка в новых брюках и сандалиях, и рубашка новая, красивая - белая, в голубую клеточку.
В кино они не попали, билетов уже не было, посидели на улице в кафе, пили кофе «капуччино» и ели очень вкусные пирожные. Веничка расплатился сам.
Софочка догадывалась, откуда у него завелись деньги - два дня уходил рано, приходил уже к ужину, похоже, ремонт кому-то делал
на руках и на старых рабочих брюках следы краски.
А потом, после кафе, Веничка купил ей цветы. Ей! Цветы! Она в растерянности держала в руках букет белых хризантем, обернутый в блестящую фольгу и перевязанный алым бантом, и молчала, а Веня улыбался. И вдруг обнял Софочку за плечи и поцеловал в щеку. А кругом народ, все гуляют - пятничный вечер, шабат наступил. Вон мужчина с женщиной, тоже не молодые, оглянулись. Софочка зарделась как школьница. И опять ничего не сказала.
Потом они сидели на скамейке в полутемном парке, а букет лежал рядом. Потому что Софочкины руки были заняты. Волосы на затылке у Венички были мягкие и кудрявые. «Тебе стричься пора!» - заявила Софочка, выкручиваясь из крепких объятий, ну и силища у него! Веничка недоуменно провел рукой по голове -причем тут, мол, его стрижка. Как-будто Софочка сама знала! Она встала и пригладила растрепавшиеся, как ей казалось, волосы. От помады, наверное, и следов не осталось. Раньше не красилась, с чего это ей вздумалось. Что же это такое делается? Ну, Веник, ну Веник... Дома она займет свои прежние позиции!
Знаешь, - сказала Софочка, усевшись на скамейку на приличном расстоянии от Венички и глядя в ночное небо, - здесь звезд гораздо меньше, чем там.
Зато они ярче... наверное, здесь ближе к Богу.
Ты веришь в Бога? - удивилась Софочка.
Ну как сказать... Кто-то же привел меня сюда.
Я привела, хотела сказать Софочка, но промолчала. Ведь и ее кто-то, или что-то привело сюда.
Выбери себе звезду... скорей, а то облако наплывает!
Зачем? - засмеялась Софочка.
Она будет твоя. Навсегда.
Пока Софочка вглядывалась и выбирала звезду, Веничка придвинулся и обнял ее за плечи, но Софочка не пошевелилась, ее вниманием целиком овладели звезды. Но облачность уже надвинулась, яркие искорки в небе исчезли, и Софочка решительно встала.
Софочка, - сказал безмятежно Веня по дороге домой, - знаешь, чего мне хочется?
Софочка молчала. Мало ли что ему теперь хочется.
Мне хочется иметь мотоцикл. На работу ездить, на. рыбалку.
О чем это он. ни работы, ни рыбалки, разве опять в ванне. Софочка представила Веничку верхом на мотоцикле и расхохоталась. Веничка тоже рассмеялся. На них вдруг напал неудержимый смех, и они смеялись до самого дома над каждым сказанным пустяком.