Через час добираемся до больницы, я договариваюсь об осмотре вне очереди – к счастью, здесь работает мой бывший одноклассник и у него передо мной должок. Красивая купюра способна поправить самое дурное настроение – вот и Колька, разом подобрев, важно изрекает:
– Ну давай веди сюда свою пострадавшую, будем смотреть.
Придерживая за талию, помогаю Кате дойти до кабинета врача. Было бы проще поднять ее на руки, да боюсь что-нибудь повредить, пока буду поднимать. Если удар пришелся на бедро, там может быть какое-нибудь смещение или перелом. Честно говоря, не знаю, что бывает в таких случаях, ведь я не врач.
Катя смешно сопит. Я уже и забыл, какая она бывает забавная, когда чем-нибудь недовольна. Оставляю ее в кабинете доктора, а сам жду в коридоре. Воспоминания снова настигают меня, как будто кто-то выпустил джинна из бутылки – шесть лет он просидел в той бутылке в заточении, а теперь вырвался на волю и нет с ним никакого сладу.
Мы были вместе полгода, а потом все рухнуло в один момент. Я у Катьки был первым мужчиной. Еще так удивлялся тогда – девчонке двадцать три года, как такое возможно вообще? Катя, она такая – особенная. Точнее, это мне тогда так казалось. Как выяснилось позднее, ничего особенного в ней не было.
Ага, выходит из кабинета. Точнее, выпрыгивает на одной ноге. Куда теперь? Рентген? Хорошо. Помогаю дойти до рентген-кабинета, снова ожидание. Потом возвращаемся к Колькиному кабинету. Ну и каков вердикт? Захожу в кабинет вместе с Катей. Пытаюсь ей помочь, но она отпрыгивает от меня. Кажется, мои прикосновения ей неприятны. Почему-то меня злит сама мысль об этом. Ведь когда-то все было иначе.
Колька нудным голосом начинает объяснять, что к чему. Перелом? И почему я не удивлен? Хорошо, что хоть жива осталась. Я бы себе в жизни не простил, если бы по моей вине человек погиб. Хоть и виноват в этом водила ПАЗа, но и я тоже вроде как при чём – Катю-то моя машина сбила.
Бывший одноклассник тем временем заполняет какие-то бумаги, о чем-то спрашивая Катю. Волей неволей начинаю прислушиваться.
– Ваше ФИО?
– Сомова Екатерина Витальевна.
– Сколько полных лет?
– Двадцать девять.
– Больничный нужен будет?
– Да, обязательно.
Странно, девичья фамилия. Раз кольца нет, значит, развелась. А фамилию, наверное, обратно девичью вернула. Некоторые так делают, особенно, если развод слишком скандальным вышел.
Я лениво размышляю, разглядывая Катькин профиль. Хороший, кстати, профиль, чеканный, такой бывает на старинных камеях.
Жду, пока накладывают гипс. И тут слышу, как Катя шмыгает носом. Она плачет?! Радоваться надо, что все живы-здоровы, а она плачет. Вот дурёха!
Вообще-то это уже не моя забота, но я почему-то чувствую свою ответственность. То ли потому что я невольный виновник Катиной травмы, то ли просто потому что это – Катя, с которой связаны как самые лучшие, так и самые худшие воспоминания в моей жизни.
– Катя, не плачь! Ну что ты, в самом деле! Все нормально будет! Заживет еще твоя нога.
– Как я теперь с гипсом буду, я же ничего не могу! На работу не смогу ходить и вообще….
Она внезапно замолкает, потом смотрит на меня и заявляет:
– Неважно. Спасибо за помощь, но мне нужно домой. Я вызову такси, поможешь мне до него доковылять?
– Зачем такси? Я сам отвезу, мне не сложно.
– Это ни к чему, ты и так много времени потратил. Сама доберусь как-нибудь.
Что-то темнит Екатерина, вон как занервничала. Совсем как раньше – стоит ей понервничать, она начинает теребить мочку уха. Вот и сейчас, того и гляди ухо себе оторвет.
– Я все равно отвезу, домой ты как заходить собираешься? На одной ноге поскачешь?
Колька разглядывает нас как забавных зверушек – снисходительно и с интересом.
– Уж зайду как-нибудь, попрошу кого-нибудь помочь.
Молча встаю, помогаю вредине подняться и, раскланявшись с Николаем, мы покидаем больницу.
Поудобнее устраиваю Катю на переднем сиденье, пристегиваю ремень. Ловлю себя на мысли, что всё происходит совсем как когда-то давно – Катька выбегала из подъезда или с работы, запрыгивала ко мне в машину, а я пристегивал ее ремнем безопасности – сама она всегда об этом забывала. Некстати совсем эти воспоминания, что от них толку? Все забыто, все быльём поросло. При мысли об этом что-то тоскливо сжимается в груди.
Отбрасываю все ненужные мысли – за последние годы в этом деле я стал виртуозом, и выруливаю на нужную нам дорогу. Тут вдруг вспоминаю, что не знаю, где теперь живет Катя.
– Ты все там же, возле «Маяка»?
– Нет, я переехала недавно.
– Ну тогда говори, куда ехать.