Места у нас на востоке лесистые, и, хотя разбойников не видали уже лет десять — пятнадцать, ехать в одиночку было страшновато. Спокойнее, но медленнее присоединиться к какому˗нибудь торговому обозу, их множество двигается в разные концы страны. Большинство купцов от попутчиков не отказывается, изредка могут запросить небольшую плату за охрану, а могут и просто махнуть рукой, присоединяйся, мол.
Первые пять дней я так и передвигалась, присоединяясь то к одному обозу, то к другому, слушала рассказы возчиков о местах, откуда они едут и про разные случаи, что приключались с ними в пути.
Роль мальчишки — подростка давалась мне удивительно легко. Вместе со сменой одежды ушли сдержанные манеры, привитые в пансионе, вместо них из глубины памяти всплыли нагловатые повадки моих деревенских приятелей. Но в первые дни приходилось напоминать себе: «Ноги ставь пошире, руки в карманы, спину чуть ссутулить…»
Несмотря на середину осени, погода держалась сухая. Купцы торопились сделать последние ходки до наступления периода распутицы, и в попутчиках недостатка не было. Ночевать останавливались в придорожных трактирах. Всего однажды пришлось заночевать в лесу, тут˗то и пригодилось теплое одеяло и плащ, ночи становились все холоднее. Хотя многие купцы предпочитали в трактире только столоваться, а спать в телегах, и к товару поближе, и подешевле.
Пять дней все шло так удачно, что я потеряла бдительность и совершила ошибку, точнее две. Первой моей ошибкой было решение ехать по более короткой, но менее людной дороге через городок Бэлбич, второй — то, что я проспала.
Трактирщик меня предупреждал, что дорога не очень хорошая, поэтому чаще пользуются объездной, но попутчики как раз нашлись, и я решила ехать. Только вот проснувшись утром, обнаружила, что обоз час как ушел, а трактирщик, глумливо улыбаясь, предложил попробовать догнать телеги или ждать следующих, и, конечно, платить за комнату. Мне не нравился ни этот трактир, ни его хозяин, поэтому я поехала догонять. Обоз не догнала, зато познакомилась с одним симпатичным графом, пропутешествовала с ним целый месяц, помогая решать его проблемы, и все˗таки попала в столицу.
Все это время я была в образе Марка. Надеюсь, если мы с графом и встретимся где˗нибудь, то он меня не узнает, иначе сгорю со стыда от воспоминаний, как неоднократно видела его в одном белье. Сам˗то граф вряд ли смутиться, тот еще нахал.
За то время, что мы провели в столице, дороги окончательно развезло. С неба периодически начинает сыпать то ли снег, то ли дождь, и я прокляла свое мягкосердечие. Уехала бы три недели назад, когда осень еще не начала переходить в зиму, были бы шансы доехать более˗менее комфортно. А теперь вот, плетусь по пустой дороге и Серый, шлепая по грязи, время от времени неодобрительно косится на меня, как бы говоря:
— Эх, хозяйка, а могли бы сейчас в теплом стойле стоять, овес жевать.
Личину пришлось сделать постарше, мальчик, путешествующий в одиночку в такую пору, слишком заметен. Сейчас я похожа скорее на приказчика из небогатой лавки, мокрого и недовольного жизнью. У меня есть усы и небольшая бородка, а также сердито насупленные брови.
Держать эту внешность, а главное вести себя соответственно, оказалось довольно сложно. Все˗таки в двадцать лет трудно все время двигаться грузно и неторопливо, зато недовольный взгляд получается сам собой и очень убедительно. На недоуменные вопросы трактирщиков, что же меня погнало в путь в такое неудобное время, я только морщусь и весомо выдаю:
— Дела.
До Маргини из столицы я добралась за девять дней. Здесь заметно теплее, сказывается близость с Икхайей.
Аберию от Икхайи отделяет горная гряда. С виду она намного ниже, чем горы Бинтана, но при переходе через эти горы резко меняется климат. Говорят, что с той стороны скалы засушливые, с редкой растительностью, а с этой — густой лес со множеством ручейков. Но близость к границе все же сказывается и на нашей стороне, климат здесь теплее и суше, чем в центральных районах, особенно когда ветер дует со стороны гор.
Икхайя — беспокойный сосед, но к нашему счастью гряда проходима только в отдельных местах, где и расположены пограничные гарнизоны.
Маргин расположен в трех часах от пограничного форта, через него проходит значительная доля торговли с Икхайей. Город богатый, шумный, только я проехала ворота под бдительным взглядом стражников, как меня закрутила, завертела пестрая толпа зазывал, яростно торгующихся купцов, вечно куда˗то спешащих мальчишек. Выбраться из толкотни удалось только ближе к центру в более респектабельном районе.