Гостиницу удалось найти без труда. От ее хозяина я узнала, что пограничный форт тоже давно уже стал небольшим городком, где живут не только военные, но и простые жители, только управляет ими не градоначальник, а начальник гарнизона. Проехать туда довольно просто, никакого специального разрешения не требуется.
— А вот на самом перевале расположена пограничная застава, где по очереди дежурят служивые, — рассказывал трактирщик. — Вот там все строго. Чтобы пересечь границу, нужны документы и разрешение, выданное в самой столице.
Остаток дня я провела почти не выходя из номера, мылась, ела, отсыпалась, в общем, готовилась к встрече. Как рассказал все тот же трактирщик, гостиниц в гарнизоне нет, гости либо проезжают его и сразу едут дальше, либо останавливаются у кого˗нибудь из жителей. Поэтому отправилась с утра налегке, рассчитывая в любом случае вернуться ночевать обратно в гостиницу.
6. Девин Каллен
Пограничный гарнизон и впрямь оказался маленьким городком, заключенным в крепостные стены. На единственной улице разместилось все, что положено иметь уважающему себя городу. В первую очередь это, конечно, центральная площадь с фонтаном и клумбой. Правда, роль фонтана здесь выполнял колодец, зато клумба была большая и чахлая. Остальные достопримечательности расположились вокруг площади: дом начальника гарнизона, дом заместителя начальника гарнизона, храм, несколько магазинчиков, играющие роль торгового квартала, харчевня и бордель, который я опознала по уже знакомому мне розовому фонарику.
Я пристроилась к стене одного из магазинчиков, неторопливо кусая пирожок, купленный в соседней булочной, и прикидывая, как же мне искать Девина Каллена. На всякий случай я приготовила пару писем, которые объяснят мой интерес. Осталось понять, с кого начинать расспросы.
Прожевав пирожок, вернулась обратно в булочную. Здесь заправляла улыбчивая булочница, женщина средних лет, сама похожая на сдобную булочку, почему бы не начать расспросы с нее.
— Не могли бы вы мне помочь? Я приехал с поручением к одному человеку, он военный, служит здесь в звании лейтенанта. Может, подскажете, где мне его искать? Какие˗нибудь казармы или место, где собираются молодые офицеры?
— А как зовут? Я тут всех офицериков знаю. Любят они мою выпечку, в гарнизонной столовой, знать, таких не дают, — подбоченилась булочница.
— Девин Каллен, его сюда только в конце лета перевели.
— Как же, знаю его, шустрый малый, — женщина явно была не прочь поболтать, пока нет других покупателей. — Только приехал, начал дочку господина Бэлтэйра, заместителя начальника гарнизона, обхаживать. Мойна — невеста завидная, и лицом ничего, и приданое неплохое имеется, за ней тут многие ухаживают. Вот и Каллен этот, как приехал, так буквально через пару дней начал ей цветы носить да конфеты. Вон их дом, правее колодца, с петухом на флюгере, — женщина ткнула пальцем в окно на дом напротив. — Так˗то он парень неплохой, и язык хорошо подвешен, может и уболтает.
— Очень на него похоже, — хмыкнула я, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица. — А что ж дочку заместителя обхаживает, а не начальника?
— Так нет у начальника гарнизона незамужних дочерей, — хохотнула булочница, оценив шутку. — Он всех своих уже пристроил.
— Ну и ладно. Так, где бы мне Каллена найти, письма надо ему передать.
— Можете вот по той улице пройтись, поспрашивать. Там молодых офицеров селят, укажут вам нужный дом. А можете вон в харчевне посидеть. Все офицеры, что не на дежурстве, к обеду или чуть позже обязательно сюда подтягиваются, вот у них и спросите.
Поблагодарив говорливую женщину, вышла на улицу, немного постояла, подставив лицо ветру, а потом зашагала в сторону харчевни. Я должна все точно выяснить и закрыть этот вопрос раз и навсегда.
В харчевне выбрала стол у окна, выходящего все на тот же колодец, и заказала легкий перекус. Булочнице я верила, она хоть и болтлива, но злого умысла в ее болтовне не чувствовалось. А значит все это время, что Девин слал мне нежные письма, он ухаживал за другой девушкой, причем не просто ухаживал, а хочет на ней жениться. Обидно. Я прислушалась к себе, действительно, просто обидно. Девин мне был симпатичен, но не более, сердце не разбито, задета только гордость и то не сильно, а значит надо убедиться, что все это правда и уезжать отсюда, пусть живет спокойно. А я еще встречу своего единственного, который будет любить только меня. Немного успокоившись, я начала неторопливо есть, возможно, сидеть мне здесь придется долго.