— Да-да, вроде как-то так.
— А он-то сам в курсе? — насмешка уже не просто угадывалась, она отчётливо проступала в глазах и улыбке оборотня.
— Кто его спрашивать будет! — фыркнул папа. — Хотя, кажется, особенно не возражал…
— Папа! — прошипела я, чувствуя, что неудержимо краснею. Причём в данный момент — отнюдь не от смущения, а от злости. — Ты обещал не совать свой нос!
— А я и не сую, — безмятежно пожал плечами родитель. — Я же не спрашиваю, где вы всю ночь шлялись и почему домой только к рассвету вернулись.
— Если ты продолжишь вот так же «не совать нос», то свадьбы не будет ни в каком качестве! Потому что я загрызу собственного отца, а за это меня приговорят к казни!
Всё-таки, Ванлар Таюр — удивительное существо. Ко всему прочему, он ещё обладает потрясающим талантом выводить окружающих из себя. Мне кажется, папа — это единственный дракон (и не только) в моей жизни, кто способен так легко, буквально играючи, разозлить меня до непроизвольной частичной трансформации. Вот и сейчас слова приходилось шипеть сквозь заострившиеся зубы, чтобы случайно не прикусить свой же собственный язык.
— Не приговорят, — с той же безмятежностью в голосе и снисходительной усмешкой сообщил он. — К беременной женщине в состоянии аффекта суд будет более чем снисходителен!
Я поперхнулась воздухом и задохнулась от возмущения, ощущая, что у меня уже не только зубы, но и когти прорезались, и даже пламя в груди как будто клокочет, готовое пролиться.
— Беременной? — заинтересованно уточнил альфа, чем окончательно меня добил.
— Я тебе сейчас покажу аффект! — прошипела я.
А Ванлар Таюр, грозный и легендарный Таюр, прямой потомок самого Дракона, один из старейших живых драконов, да ещё в придачу отец троих детей начиная с меня, мерзко захихикал в ответ и дал дёру.
Я, естественно, припустила за ним, несколько отставая на поворотах: часть внимания приходилось тратить на то, чтобы сдерживаться от полной трансформации. Дракон на земле — это довольно неуклюжая и неповоротливая ящерица, категорически не способная маневрировать в узких коридорах.
Нас всех троих воспитывала мама. Или правильнее будет сказать — четверых, включая отца? Достигнув более-менее сознательного возраста, я начала задаваться вопросом: как же мою великолепную, мудрую, рассудительную маму, весьма уважаемую не только её кланом, но и всем драконьим обществом, угораздило связать свою жизнь с нашим папой? Нет, я его тоже всегда очень любила, и он нас любил, и с огромным удовольствием проводил с нами время, и возился с нами, но был нам скорее братом. Сначала мне казалось, что старшим братом, а теперь — безнадёжно младшим. Не способный повзрослеть ребёнок, наделённый чудовищной силой.
Когда я набралась наглости и задала этот вопрос маме, она только иронично улыбнулась и ответила, что сердцу не прикажешь, а Аля ей по неведомой причине понравился с первого взгляда. А почему её отпустили за этого психа, и вообще спрашивали её мнения… Да кто бы попробовал перечить Таюру!
Мама, кстати, была одной из немногих дракониц в известной мне истории Тарккура, которую не просто не выдали замуж по достижении определённого возраста, но и потом отчаянно не хотели отпускать. Мамин клан довольно небольшой, поэтому подобрать ей супруга из своих было невозможно, а для того, чтобы отпустить её в другой клан, она была слишком ценна. Гениальный мастер Зеркал с вызывающим трепет потенциалом — такая она была в ранней юности. А сейчас мама является одним из ведущих специалистов и одной из Круга — совета сильнейших магов, созданного не управлять драконами, а оберегать народ от всевозможных опасностей вроде землетрясений и извержений вулканов.
Может, из-за своей гениальности она так и не успела побыть ребёнком, и именно потому ей своей непосредственностью так нравился папа? Ребёнок, которому не суждено толком повзрослеть, и взрослая женщина, никогда не бывшая ребёнком. Странная, даже в какой-то мере отталкивающая шутка Ворона — и при этом потрясающе гармоничная пара. Они ведь в самом деле очень любят друг друга.
Вот в такой оригинальной семье я и была первым ребёнком. Говорят, на детях гениев природа отдыхает, и мы с братцами вполне неплохо подтверждаем это правило; не сказать, чтобы совсем уж бездари и неудачные экземпляры, но… крепкие середнячки. И нас это, что особенно приятно, полностью устраивает! Тяжело быть гением, это мы по маме неплохо выучили. А что папа в своём роде тоже гениален и уникален, мы тоже неплохо знаем. Просто он делает всё, чтобы мы об этом забыли; вот как сейчас.
Выскочил на поляну перед главным домом он первым с небольшой форой. На ходу сменил ипостась и, ловко оттолкнувшись, взмыл в небо, я же — с рычанием последовала за ним.
Папа у нас в драконьем облике потрясающе красивый и, что довольно неожиданно, весьма крупный и сильный, хотя второй облик обычно вполне пропорционален первому. Расцветкой же я пошла в него, но у него контраст ярче, насыщенней. А ещё его очень сложно заметить в полёте: при взгляде снизу светлый живот и изнанка крыльев совершенно теряются на фоне неба, а при взгляде сверху — очень тёмная спина и крылья теряются на фоне земли. Разумеется, это если не брать в расчёт облачную погоду или полёты над снежным покровом.
В воздухе у меня было перед ним некоторое преимущество: я легче и, соответственно, быстрее, манёвренней. Возьмись Ванлар Таюр за драку всерьёз, и от меня бы чешуи не осталось, но для такой вот шутливой потасовки этого было вполне достаточно. Насколько бы сильно я ни злилась, а всё равно отдавала себе отчёт, что это просто возня и дурачество. Он — Таюр, и круче только горы, так что говорить он может любые гадости. А что потом даёт возможность немного стравить пар и позволяет себя погонять — это исключительно его добрая воля и знак расположения.
Вознёй в воздухе и догонялками я всерьёз увлеклась, и совершенно не обращала внимания на происходящее внизу. Опомнилась только тогда, когда отец вдруг легко, играючи, увернулся от моего броска и, хлестнув по голове хвостом, строго, предостерегающе рыкнул. Сигнал «прекратить» я поняла сразу и встревоженно заозиралась, пытаясь понять, что случилось. Каково же было моё удивление, когда далеко внизу обнаружились пустые и безразличные серые камни, всего несколько дней назад не слишком-то ласково принявшие моё падающее тело в свои крепкие объятья.
До зуда в горле захотелось засыпать непривычно серьёзного и сосредоточенного отца ворохом вопросов начиная с самого главного — зачем мы вообще сюда прилетели? Но драконья пасть мало приспособлена к связной речи, а коротким рыком можно передать только основные эмоции и команды. Так что оставалось мне терпеть, смотреть по сторонам и пытаться решить эту загадку своим умом. Ну, или смиренно ждать, пока всё прояснится естественным путём. Не просто же так мы сюда прилетели! Похоже, отец, как обычно никому в своих поступках не отчитываясь, решил совместить полезное с приятным. Непонятно только, зачем ему я? Зная папу, искать ответ на этот вопрос бесполезно. Может, у него есть какой-то хитрый план. А, может, ему просто скучно было лететь сюда в одиночестве. Или, может, нас сюда действительно случайно занесло, и отец просто заинтересовался необычной местностью!
Некоторое время мы скользили в воздушных потоках высоко над землёй. Кажется, Ванлар что-то искал там, внизу, и в ближайшем будущем возвращаться не планировал. А я просто сопровождала его, стараясь держаться поближе, но и под крыло не лезть. Меня успокаивала мысль о том, что находимся мы на безопасной высоте, поэтому я не спешила поворачивать в сторону безопасных мест, а продолжала составлять компанию родителю.
Равнина внизу имела довольно удручающий вид. Нагромождение однообразных серых камней, кое-где едва заметно припорошенных мшистой зеленью, и больше ничего. Я терялась в догадках, что могло понадобиться здесь отцу, когда взгляд зацепился за некоторую неоднородность рельефа — особенно крупный камень. Вполне возможно, не камень даже, а скальный выход.