— Что ты имеешь в виду? — юноша почувствовал, что краснеет, но и в самом деле не догадывался ни о чем.
— Стоит ли притворяться? Весь двор знает, что вы влюблены. Это прочитает любой на вашем лице, — дерзко ответил граф.
— В кого же? — искренне удивился король.
— Да в маленькую принцессу! — воскликнул с горечью брат.
И Эжен с удивлением понял, что Робер ревнует его. Ревнует с того самого дня, когда он привез в свой лагерь заблудившуюся в лесу Элиану.
— По мне, так это ты немного не в себе, — развеселившись, сказал он. — Неужели ты мог подумать, что это дитя…
— Прелестное дитя, — печально перебил его друг.
— …может вскружить мне голову? — продолжал Эжен, пожимая плечами. — Право же, ты смешон со своими подозрениями.
— Значит, вы не решаетесь признаться даже себе, насколько это серьезно, — сделал вывод граф. — Почему вы избегаете встреч с нею, а столкнувшись случайно, не смеете поднять глаз?
— Я не желаю быть шутом у принцессы! — огрызнулся раздраженный король, но эти слова неожиданно успокоили Робера: он поверил правдоподобному ответу.
— Причина только в этом? — спросил с невольным облегчением.
— Конечно, — хмуро отозвался Эжен и отвернулся, чтобы скрыть краску стыда.
Он солгал. Причина была в ином. Но не объяснять же графу, что он просто не знает, как вести себя с Элианой! Тогда в лесу, перед битвой и у фонтана он был для нее Рыцарем, а она — Дамой его сердца. Таков смысл игры, их молчаливый уговор. Эжен нарушил его, открыв свое имя. И стал для нее тем, кем был на самом деле: побежденным врагом, пленником. То, что она вступилась за него перед отцом, еще ничего не значит. Игра в Рыцаря и Прекрасную Даму была уже невозможна, и он не представлял себе, как теперь держаться с принцессой. И главное, как принцесса будет держаться с ним… А эти глупцы вообразили невесть что и, чего доброго, доложат об этом Бернару. О дальнейшем догадаться нетрудно: в подземелье достаточно места для Эжена и его брата.
Близилось время обеда. Оба юноши повернули к замку и, выйдя из сада, поднялись по мраморной лестнице. На верхней ее ступеньке взволнованно и нетерпеливо ждала принцесса, и синие глаза ее смотрели с недетской серьезностью.
— Оставьте нас, граф, — топнув ножкой, заявила она, и Робер подчинился — скорее от удивления, чем из вежливости: повелительный тон в устах ребенка звучал довольно комично.
Растерянный король оказался с глазу на глаз с Элианой.
— Почему вы не хотите видеть меня? Я вам надоела? — голос девочки дрожал от обиды и готовых вырваться слез.
— Я думал, мое общество наскучило принцессе, — мягко отозвался Эжен. — Я не слишком веселый собеседник.
— А мне так нравится говорить с вами, — призналась она доверчиво, и эта наивность тронула сердце пленника.
— В самом деле? — улыбнулся он. — Тогда я к вашим услугам. О чем желает беседовать Ваше Высочество?
— Раньше вы называли меня по-другому, — печально заметила девочка.
— Но и вы, принцесса, говорили со мной иначе, — отвечал юноша, еще не зная, к чему это приведет.
— Я не знала, кто вы, — смутилась она и покраснела, опустив глаза.
— Теперь вы знаете… Но разве я стал другим? — серьезно спросил юный король, на этот раз предвидя, какой будет развязка.
— Нет… — вздрогнув, прошептала Элиана и улыбнулась с надеждой: — Значит, вы по-прежнему мой Рыцарь?
— Конечно, моя Принцесса, — сказал Эжен и вместо изысканного поклона поцеловал в лоб свою Прекрасною Даму.
«Все вернулось на круги своя», — подумал с тихой радостью, неожиданной и непонятной ему. И не коснулось души сомнение, что это уже не игра…
На другое утро Элиана нашла юного короля на знакомой скамье у фонтана и, не удостоив вниманием Робера, который, как всегда, был рядом с другом, заявила тоном, не терпящим возражений:
— Я отправляюсь на верховую прогулку. Мой рыцарь будет сопровождать меня.
Эжен растерялся. Он свободно бродил по замку, гулял в саду. Но ему и в голову не приходило, что узнику могут позволить выехать за ворота. Девочка, видимо, плохо представляла себе его положение.
— Принцесса забыла, что я пленник ее отца, — улыбнулся печально, давая понять, что эта прихоть невыполнима.
Но Элиана не желала отступать.
— Подумаешь! — передернула она плечами. — Я попрошу, и он согласится.
И не успел юноша возразить хотя бы словом, как она убежала исполнять задуманное.
— А ведь, пожалуй, уговорит, — вполголоса заметил Робер и пристально взглянул на своего государя.