Миколка отступил, прижимая драгоценные вилы к груди. Мутные глазки испуганно глядели на Василису.
– Василиса? Васька, ты, что ли? – выдавил он.
– Ты меня убить вздумал? – проворчала чародейка, отряхиваясь от приставшего сена и вытаскивая колкие травинки из тёмных кос.
Миколка виновато топтался на месте и неловко улыбался.
– Да я ж это… Не знал, – пожал плечами он, почёсывая жёсткую каштановую бороду. – А ты чегой-то по стогам спозаранку ховаешься?
– Тебя жду! Чтобы в жабу превратить, а то в пруду запевалы не хватает.
Миколка почесал волосатой лапищей в затылке, видимо, сосредоточенно обдумывая предложение получения важной роли в местном водоёме.
– Не надо меня в жабу, – в итоге серьёзно изрёк он.
– Ладно, уговорил, не буду, – отмахнулась Василиса.
На окраине поля появился большой сивый пёс, издалека походивший на упитанного волка. Василиса вздохнула – конвой прибыл.
Не удосужившись попрощаться с Миколкой, чародейка поплелась навстречу псу.
– Васька! – крикнул Миколка вдогонку. – Сегодня ж гуляния начинаются у девок. Ты придёшь?
– Если дел поважнее не будет! – ответила Василиса и хмуро обратилась к псу: – Ну, Вой, чего пришёл?
Вой возвёл на неё карие глаза, смотрящие с откровенной укоризной, нравоучительно промолчал и отправился вниз по дороге.
– Ну да, я опять сбежала! В конце концов, имею я право на личную жизнь?
Василиса шла следом и пыталась придать себе как можно более виноватый вид. Пёс снова не удостоил её ответом, только слабо вильнул опущенным хвостом.
Деревенька Лютоборы, расположенная в Тригорской долине, что на самом краю Дарнецкого княжества, уже давно проснулась. Стоял конец лета – время сбора урожая, так что народ трудился на полях и в огородах. Детишки гоняли по улицам кур и гусей, а порой куры и гуси мчались за обнаглевшими мальцами. Деревянные домики смотрели на улицы разноцветными наличниками из-за низеньких плетеней. А каждое утро ветер приносил в Лютоборы свежий воздух с рек, запахи трав с соседнего поля или просто гонял меж домов дорожную пыль.
Деревня, окружённая тремя горами – отсюда и название долины, в которой она расположилась, – уместилась в устье двух рек, посреди огромного дремучего леса. Василиса ещё не забыла, как семь лет назад впервые приехала в долину. Тринадцатилетняя девчонка, сбежавшая из дома в поисках лучшей жизни. Она долго плутала по окрестным лесам, пока не встретила добродушную тригорскую знахарку. Та вызвалась проводить чародейку до деревни, по дороге заболтав до такой степени, что Василисе захотелось снова затеряться в чаще.
Под конвоем пса чародейка дошла до потемневшего от времени домика на самой окраине деревни. Маленький сруб с соломенной крышей заметно косил, обещая в один прекрасный день завалиться на правый бок. Левое крыло крыши зеленело сорняками, а по осени на нём даже росли грибы-дождевики. По одному взгляду на избушку становилось понятно: домовой отлынивает от дел.
Вой лёг у крыльца и устало положил голову на лапы. Василиса легонько потрепала пса по голове и проскользнула в дом.
Внутри было тихо. Беремир дремал в кресле у печи. Очки в костяной оправе сползли набок и грозили свалиться на пол.
«И этот спит!» – подумала Василиса и хитро улыбнулась.
Намереваясь хорошенько пошуметь, она направила взгляд на чугунные горшки, аккуратно расставленные на полке, и тут её заметил домовой Тирг – чёрный вредный кот с порванным ухом и плешивым боком.
– Яви-и-илась! – возопил Тирг, вскакивая на задних лапах.
Наставник подпрыгнул в кресле, разбуженный кошачьим воплем. А Василиса запустила в домового раскалёнными добела искрами. Стена позади него тут же покрылась копотью, а Тирг поспешил спрятаться за печкой. Запах палёной шерсти подсказывал, что хвост коту уберечь не удалось.
– Василиса-Василиса, – укоризненно покачал головой Беремир, плохо скрывая улыбку. – Достойные чародейки не гоняют домовых и уж тем более не портят стены в домах своих учителей.
Василиса опустила глаза и начала шаркать ножкой, всем своим видом показывая, как ей ужасно, ну просто смертельно стыдно. Впрочем, заметно переигрывая. Наставник тяжело вздохнул. А Василиса исподлобья покосилась на него: вроде бы не сердится. Наверное, опять думал о том, какая нерадивая ему досталась ученица.
– Ну, и где ты всю ночь пропадала? – поинтересовался Беремир.
Василиса знала, что Вой давно сдал её со всеми потрохами. Наставник любил посмотреть на мир глазами своего верного пса.