Йервен (после паузы, наклонившись). Все-таки я тебя очень прошу об этом.
Карено. Нет; если ты пришел ради этого, то можешь спокойно уходить. Это все, что я могу тебе сказать.
Йервен. Как я понимаю, между нами стала моя книга.
Карено Да, твоя книга.
Йервен. Значит, ты не заметил в ней ничего особенного. Ты ничего не прочел между строками?
Карено. Нет. Что же?
Йервен (молчит).
Карено. Нет; я ничего не заметил.
Йервен. Я думал, что ты, так хорошо знающий меня, поймешь, чего мне стоило написать эту книгу.
Карено. Не могу сказать, чтобы я это увидел. Да, пожалуй, в одном мессе, вначале. Ты неуверен и колеблешься; ты опускаешь глаза.
Йервен. Так во многих местах.
Карено. Ну да, слабая краска стыда на щеках, маленькое смущение. Но ты скоро овладеваешь собой и пишешь дальше.
Йервен. Я был к этому вынужден.
Карено. Да? Вынужден?
Йервен. Если бы я написал свою диссертацию иначе, то не получил бы докторской степени.
Карено. Хе? Но докторская степень тебе была необходима?
Йервен. Да, иначе я не получил бы стипендии.
Карено. Я не думаю. Кто это сказал?
Йервен. Профессор Гюллинг.
Карено (после паузы). Да, это другое дело. Если он это сказал.
Йервен. С того дня, как явился профессор Гюллинг и дал мне этот добрый совет, я сказал, куда мне идти. Ведь рука определяет номер перчатки.
Карено. Стипендия тебе была необходима? Непременно? Без нее ты не мог бы жить?
Йервен. Нет, но я не мог бы жениться.
Карено. Как ты себя уверил, Йервен! Знаешь, все это рисует тебя в особенном свете.
Йервен. Я понимаю, что тебе так должно казаться.
Карено. Да, конечно, мне так кажется… И после того, как сделка заключена и товар продан, ты приходишь суешь мне в руки деньки. В мои руки! Эти деньги! Слышишь, я не знаю, как это назвать. Т. е. я слишком хорошо знаю, как это назвать.
Йервен. Да, ты хорошо знаешь.
Карено. Конечно. Слово вертится у меня на языке. Итак, дело ясно. Наши пути расходятся, но ты ничего не теряешь; ты получаешь свою награду. Я только не понимаю твоего вчерашнего поведения, твоего злобного издевательства над профессором Гюллингом. Что это означало? Я никогда тебя не видел таким; ты был красноречивее, чем всегда, наносил удар за ударом, уничтожал его своим презрением. Я не понимаю, чего ты этим хотел достигнуть?
Йервен. Я ничего не хотел; мне казалось, у меня еще есть время, пока ты ни о чем не узнал. Для меня было облегчением еще немного побарахтаться в эти лишние минуты.
Карено. Жалкая отсрочка!
Йервен (страстно; сжимая кулаки). Но я такой же, каким был! Меня заставили признать учение, которое идет в разрез с моими убеждениями; но в глубине души я все тот же. Здесь Яне уступлю ни на волос.
Карено. Ха-ха-ха! Конечно. Нет; не уступай ни на волос в глубине души. Никогда. Ха-ха-ха!
Йервен (оскорбленный). Тебе смешно? Что ты знаешь? Говорю тебе, я стою непоколебимо на моей прежней точке зрения. Да!
Карено (удивленно смотрит на него некоторое время). Да, да, Йервен. Но извини, мне сейчас некогда. И притом мне нелегко говорит с тобой дальше. (Приводит с порядок бумаги на своем столе.)
Йервен (поднимается; покорно). Я ухожу.
Карено. Наш разговор не привел бы ни к чему.
Йервен. Я хочу сказать только одно, Карено. Возьми деньги. Сделай это. Убедительно прошу тебя.
Карено (медленно). Милейший, неужели у тебя совсем нет стыда?
Йервен. Для меня это крайне важно, и я не стал бы умолять тебя, если бы видел другой исход. Сегодня пришла Натали, мы говорили о тебе. Она была при том, как я получил твое письмо, и увидела деньги.
Карено. Да, и?..
Йервен. Она потребовала, чтобы я показал ей письмо.
Карено. Ну?..
Йервен (взволнованно). Что ж рассказывать? Она вернула мне кольцо.
Карено. Кольцо?
Йервен. Она взяла назад свое слово.
Карено. Что?.. Она это сделала?
Йервен (вынимает из жилетного кармана кольцо, рассматривает). Она сняла его с пальца и отдала мне.
Карено. Она ничего не сказала?
Йервен. Она сказала, что понимает, что я сделал. «Ты сделал что-то дурное», — сказала она. Она догадалась по твоему письму.