Даже несмотря на открытые окна меня, тянет на балкон. Я сижу на нем час за часом, свесив ноги и любуясь видами, пока солнце не начинает уходить за горизонт. Никогда не видела ничего более прекрасного. Калейдоскоп красок идеально подчеркивает пейзажи города, соединяя дворец и окружающие его здания воедино, пока солнце неспешно скрывается из виду.
Если таков закат, то насколько должен быть великолепен рассвет в этом Королевстве? По моей щеке скатывается слеза, и я поспешно смахиваю ее. Что, черт возьми, происходит? Я никогда не плачу.
В конце концов, солнце исчезает, а воздух становится холодным. Я удаляюсь с балкона внутрь комнаты, разглядывая огромную кровать с балдахином. Нахмурившись, я трогаю матрас. То чувство, когда ты знаешь, насколько он воздушный, мягкий и уютный… но, твою ж мать… Я не заслуживаю того, чтобы спать на вершине облаков, когда девчонки в борделях спят с похотливыми стариками между их ног или делят постель с семью другими шлюхами, не имея ничего кроме грязного и рваного одеяла, которое согревает их, и одной подушки на всех.
Нет. Черт возьми. Так не должно быть.
И я не звоню в этот чертов золотой колокольчик, чтобы позвать свою «служанку», хотя мой живот урчит так, что поднимет даже мертвого.
Это не кажется мне уместным. Все происходящее кажется мне неправильным.
Я тащу маленький коврик на балкон и кладу его подальше от края, так как не совсем дура, прежде чем свернуться на нем калачиком. Я дрожу, тоскуя по девушкам, жмущимся к моей спине и груди. Это сестринство, которое не поддается пониманию, связь с кем-либо, с чем-либо. И хотя это место охрененно шикарное, это не мой дом. Не без моих девочек.
Под покровом ночи есть что-то такое, что пробуждает моих монстров. Тревогу, вину, проклятую тоску по дому. Я стискиваю кулаки и крепче обнимаю себя, пытаясь внушить себе, что по утру эти монстры исчезнут.
Вся проблема в том, что мои монстры реальны, и в глубине души я осознаю, что никогда в действительности от них не избавлюсь.
Глава 7
Вы когда-нибудь просыпались посреди ночи, не имея понятия, где находитесь? Скажу вам, это дерьмово. Еще хреновее, когда в этот момент над вами нависает суровое лицо огромного крылатого Бога.
― Серьезно? Ты заснула на балконе? ― рычит Аэро, поднимая меня с пола и ставя на ноги.
О, точно. Королевство Рассвета. То самое сексуальное высшее создание, которое притащило меня сюда, в башню среди гребаного океана, а потом ушло куда-то на взводе. Судьба ― злодейка.
― Я просто не могла уснуть.
Технически я не вру, учитывая, что правда не сразу смогла погрузиться в сон. Затем я вспоминаю, что Аэро может копаться в моих мыслях и сейчас пялится на меня так, словно я лгу, что в принципе похоже на правду. Я закатываю глаза, а потом пресекаю сама себя, видя, как зрачки Аэро расширяются, и припоминая, как он грозился утопить меня в океане удовольствия, сопряженного с болью, если я еще раз сделаю этот финт глазами.
― Ты накапливаешь штрафные очки, Делл. А ты и так в долгу передо мной. Как бы там ни было, продолжай в том же духе.
Дерьмо. Я иду на попятную к большому разочарованию желаний моей вагины. Могу производить впечатление сексуально раскрепощенной женщины, но моя сексуальная свобода продиктована тем, что я куртизанка, а никак не обычный человек с нормальными гребаными чувствами, у которого случается нормальный еб*чий секс. Я даже не уверена, что знаю, что это такое. И даже, если и знаю, то не уверена, что смогу нормально им заняться. Что вообще значит нормально? Пойму ли я это, когда его пронырливый член будет тыкаться мне в рот? Хотя… наверное, не тыкаться, а плавно скользить. И как мне тогда себя вести? Какой я буду в сексе, если он будет по согласию, а не по принуждению?
Аэро откашливается.
― Делл, прошу, обуздай свои мысли, ради всего святого.
Я ощущаю, как вспыхивают мои щеки.
― Прости.
Долбанный мысленный понос.
Он кладет руку мне на талию и сопровождает внутрь помещения, теперь освещенного божественным свечением. Выглядит восхитительно.
― Ты даже не пробовала?
Вскинув бровями, он указывает на постель, все еще аккуратно застеленную.
― Я предпочитаю спать под звездами.
Это не ложь.
Он мотает головой и вздыхает.
― Я хочу, чтобы ты переоделась и пошла со мной. У меня есть кое-что, в чем мне нужна твоя помощь.
Я замечаю, что его кожаные коричневые штаны обрызганы чем-то темным, как и туника кремового оттенка, которую он надел. Она расстегнута сверху, и на обнаженной груди видны какие-то капельки. Я провожу пальцем по одной из них, размазывая субстанцию рубинового цвета по его гладкой коже медовых оттенков и подушечке своего пальца.