― Черт возьми, Делл. Прекращай.
Кто-то становится менее обходительным.
В этот момент он снимает свои штаны, и я не могу скрывать восхищение…
Аэро притягивает меня к себе, прижимаясь ко мне всем своим телом.
― Со мной ты в безопасности.
О чем ты, Аэро? Смерть ― моя неизбежная участь. Большая часть происходящего со мной в жизни помогла мне смириться с этим. Возможно, Рассвету элементарно не хватает опыта простого смертного.
Он раздраженно фыркает в мои волосы, что, вероятнее всего, свидетельствует о его недовольстве. А может я просто его утомила? Это хорошо. Возможно, у них отпадет желание держать меня в качестве домашнего питомца. Аэро продержался меньше двенадцати часов, интересно, как быстро я надоем оставшимся трем и получу свободу?
Проклятие, как же холодно. И да, вся эта медового оттенка кожа, соприкасающаяся с моим телом, заставляет меня дрожать изнутри, вдобавок к тому, что мои зубы стучат друг об друга, лишая меня возможности говорить. В кой-то веки моя вагина молчит, наверняка, потому, что окончательно продрогла. Как бы ни было странно, я не против столь нежных объятий, скорее всего, из-за того, что я не ощущаю, что этот мужчина жаждет отыметь меня во все щели прямо сейчас…
― Делл!
Упс, он опять рычит на меня. Это я должна быть вне себя от злости! Но мне не до этого, пока я не справилась с последствиями переохлаждения.
Он обнимает меня сильнее, и я издаю тихий сдавленный звук. У меня нет сомнений, что от такой хватки кровь просто не сможет хлынуть обратно к моим конечностям.
― Прости, ― произносит он, ослабляя объятия. ― Издержки бессмертия.
Я начинаю слегка посапывать, чувствуя, как начинаю выпадать из реальности, пока тепло окутывает меня. Мне так уютно сейчас… а еще я адски устала.
― Сейчас не время спать, Делл.
Слова Аэро звучат твердо, как приказ.
Если я хочу спать, то я буду это делать…
Он тяжело вздыхает и…
Мама здесь. Моя любимая мамочка. Люди сторонились ее, шарахались от ее внешности, так как кожа на лице и облысевшей голове была обожжена и изуродована, один глаз навсегда закрылся, но второй был прекрасного серебристого оттенка… такого же, как и у меня. Я никогда не боялась ее, поэтому и сейчас устремляюсь к ней навстречу. Она протягивает ко мне руки, но как только я достигаю ее, она исчезает.
― Не исчезай, мамочка! Прошу…
Моя голова готова взорваться. Я корчусь от давления, пытаясь преодолеть это. На меня надвигается тьма, с которой я не хочу сталкиваться. Не хочу погружаться в нее, не сейчас. Я не готова.
Все вокруг меня мерцает. Свет, тьма, свет, тьма…
Череда силуэтов, болтовня. Что-то насчет трав, которые не возымели на меня действия…
Я вижу лезвия ― заржавевшие и затупившиеся.
Черт! Нет! Не надо! Нет!
Я пытаюсь вырваться, сбежать.
Но не могу.
Грубые руки удерживают меня на месте, а голоса становятся угрожающими.
Жгучая резь пронзает мой живот, и я кричу, кричу, кричу…
Пребывая в шоковом состоянии, я больше не ощущаю боли, но с ужасом осознаю, что происходит.
Мухи облепляют мое лицо и тело, когда мои репродуктивные органы извлекают из меня словно ковшом и погружают в миску, внимательно изучают, а затем отправляют в мусорное ведро с гниющей плотью других несчастных, которые подверглись такому же зверству до меня.
Меня тошнит, и я с трудом могу дышать, но вдыхаю в себя этот смрад, чтобы быстрее умереть. Моя голова падает, и взгляд устремляется в пол.
Просто дайте мне сдохнуть, черт подери!
Я не могу рассмотреть их лица, но знаю, кто они такие… Запомню каждого из них.
Помню каждого!
Что-то прорывается в моем сознании, и возникают образы, но они расплывчаты и искажены, так как я борюсь с какой-то невообразимой силой, которая хочет завладеть мной. Вместе с этим приходит невыносимая, мучительная боль.
Мой внутренний зверь пробуждается и урчит, словно кошка, поймавшая уличную крысу. Но он еще не… пока нет. Он ждет, когда образы станут более четкими. Он прогибается, машет хвостом и уже занял позицию, чтобы совершить прыжок…
Мой разум снова атакован, и на меня обрушивается сокрушительная боль. Я кричу, так как это подобно самой адской агонии, вынуждающей меня бороться с ними обоими ― зверем внутри меня и этими гребаными режущими, словно лезвие, воспоминаниями.
Образы становятся четче… Нет, не сейчас. НЕТ!!!