Я немного мешкаюсь, так как не знаю, насколько близко он подпустит меня.
― Ты должен вернуться к свету. Ты нуждаешься в том, чтобы впустить меня. Нуждаешься во мне.
Аэро неожиданно делает шаг вперед. Я вздрагиваю, но, черт подери, сопротивляюсь искушению бежать.
Вот так поворот.
Я слышу, как расправились крылья Дня. Их трудно не заметить, так как они чертовски огромные. И переливаются серебром.
― Она моя! ― рычит Аэро, обращаясь к Солу.
Эм-м, что?
Нужно положить конец этой ситуации. Я делаю глубокий вдох, придавая себе уверенности, и делаю решающий шаг вперед, оказываясь прямо у груди Аэро. Он не сводит глаз с Дня до тех пор, пока обе мои ладони не касаются его груди. Аэро поспешно опускает глаза вниз, а его крылья обнимают меня, замыкая нас с ним в кокон и омывая меня своим запахом. Посмотрев ему глаза, я пропускаю завладевшую им темноту сквозь себя, отводя ей укромное место внутри.
Теперь мне нужно дать ему что-то взамен, что-то способное помочь ему расслабиться. Чтобы выкарабкаться, ему необходимо нырнуть обратно в ту бездну, которая спровоцировала все происходящее. Мне страшно подумать, что такая идея кажется мне привлекательной. Я определенно схожу с ума. Погружаюсь еще глубже в безумие.
― Я разрешаю тебе сделать это снова, только, прошу тебя, следуй только туда, куда я тебе позволяю…
Не обращаю внимания на то, как дрожит мой голос, что мое сердце готово вырваться из груди, а к горлу подступает комок. Прямо сейчас я столкнулась с худшим из своих страхов.
Он кивает в знак благодарности и, надеюсь, согласия играть по моим правилам. Его руки отпускают мою талию и медленно поднимаются вверх к моим щекам. Я снова делаю глубокий вдох.
Нежный и жестокий Бог Рассвета.
Боль пронзает меня, словно я получила удар тупым предметом по голове. На этот раз это более болезненно, чем я помню, более агрессивно, вероятно, что воспоминания в моей голове по большей части темные и страшные. Я с усилием закрываю глаза. И зачем я это затеяла?
Боль уходит, и я оказываюсь со своей мамой в нашей скромной лачуге, которую мы зовем домом. Я только что проснулась, уютно устроившись на нашей кровати. Мама проводит рукой по моим кудрявым волосам, и на ее изуродованном лице появляется улыбка. Она щекочет меня, и я смеюсь. Этот звук сродни перезвонам самых маленьких колокольчиков.
Когда-то и я была счастлива, Аэро. Видишь улыбку на моем лице, когда мама укутывает меня теплым, мягким пледом? Ты чувствуешь это? Ощущаешь, сколько света в моем сердце?
Мама берет меня на руки и качает. Я словно маленькая колбаска из одеяла. Затем она возвращает меня на кровать, и я перекатываюсь на простынях, бесконечно хихикая.
Я счастлива, Аэро.
Действительно счастлива.
Она снова берет меня на руки… и я настолько растворяюсь в этом моменте, что забываю, что было дальше…
Мне нужно выгнать Аэро из своих воспоминаний. Немедленно… потому что я вот-вот потеряю нить, а он не должен этого видеть.
Сеанс окончен. Аэро, тебе пора.
Аэро, уходи сейчас же!
Он отпускает меня, и теперь я просто растворяюсь в его объятиях. Чувство облегчения переполняет меня.
― Спасибо, ― прохрипела я.
Но почему мой голос столь хриплый?
― Потому что ты кричала, ― произнес Аэро.
Я пристально смотрю на его лицо, и оно такое как прежде. Красивое, лучезарное, чертовски привлекательное. Он подхватывает меня на руки, прижимая к груди, и следует в сторону балкона.
Он что хочет скормить меня членоподобным змеям, сбросив вниз? Я бы даже не стала его осуждать… доставляю слишком много хлопот.
― Я не собираюсь скармливать тебя членоподобным змеям, Делл.
Мы достигаем края балкона. Аэро просто между делом использовал мой пренебрежительный термин по отношению к морским существам. Я ощущаю себя уверенной как никогда.
Его крылья расправляются, и я ожидаю, что мы вот-вот взлетим, но вместо этого он начинает фантастически светиться. Он излучает энергию, которая насыщает меня. Она волнами накрывает город и пространство за его пределами, оставляя после себя красочные следы дивных цветов: насыщенный янтарный, алый, розовый, персиковый, оранжевый, и превращая стеклянную гладь океана в калейдоскоп.
Святые небеса… я плачу. Вытираю слезы и мотаю головой, когда сияние Аэро начинает ослабевать, хотя рассвет только набирает силу.
Он оставляет меня сидеть на краю, явно удовлетворенный тем, что растрогал меня до слез, а сам возвращается внутрь. Отлично, так как мне хочется побыть одной. Это был слишком крутой поворот событий.