Я вернулся в лавку и, увидев телефон, вздохнул с сожалением. Чего проще – назначить Шейле встречу на вокзале, да и уехать с ней. А?!
Но вспомнилась газетная статья. Документы на развод. Это не вычеркнешь. А кроме того, гостиничный телефон наверняка время от времени прослушивается.
Я вздохнул. Старик по-прежнему лежал на полу. С каждым разом меня это трогало все меньше и меньше. Два дня подряд я их убивал, пять лет подряд я их избивал, а разницы почти никакой.
Этот, впрочем, был еще живой. Чтобы подстраховаться, достаточно было поджечь лавку. К тому же это отвлечет внимание от гостиницы, куда я направлялся. И пусть пожарники и легавые лишний раз потренируются.
Я нашел бензин. Ничего удивительного. В этой лавке было все. Я собрал всякую старую дрянь, которая могла хорошо гореть, и сгреб в кучу посреди комнаты. Придвинул туда мебель, свалил одежду, бумаги, деревяшки, колеса, черт знает что еще и облил все бензином.
Я кинул спичку. Вначале мне показалось, что она потухла, но потом внезапно раздалось сильное «пш-ш», и мне полыхнуло в лицо. Я живенько отступил в подсобку, затем в коридор и бесшумно вышел. Огонь уже яростно гудел и трещал. Я вышел из дома и, не оборачиваясь, пошел по улице.
К гостинице я подошел как раз в тот миг, когда улицу с адским грохотом пересекали большие пожарные машины. Внезапно я почувствовал себя совершенно вымотанным, так же внезапно это и прошло. В дверях и окнах показались люди, любопытные уже подтягивались к месту пожара. Как быстро сработала тревога.
Гостиница была предназначена скорее для проживающих, чем для приезжих. Не очень большая. По-видимому, комфортабельная. Два официанта появились на пороге, не обратив на меня никакого внимания. На первом этаже находился ресторан. Я толкнул застекленную дверь-вертушку, бедро и живот постоянно ощущали твердые очертания железного друга.
Я быстро прошел в туалет и, поднявшись по лестнице, свернул в коридор, который, судя по всему, вел в холл.
Я достаточно хорошо знал обычную планировку баров, кафе и других публичных мест и вряд ли мог ошибиться.
Лифтер зевал перед дверью лифта. Я протянул ему десятидолларовую бумажку.
– Подвези-ка меня быстро к госпоже Паркер и спустись вниз за цветами, – сказал я ему. – И пошевеливайся.
Он мгновенно заграбастал бумажку и засуетился с дверьми. На меня он едва посмотрел.
– Блондинка? – уточнил он.
– Точно так, – сказал я. – Я ее двоюродный брат.
Он ухмыльнулся.
XXVII
Старик еще дышал. Правый бок страшно обгорел; почерневшая одежда приклеилась к кровоточащему мясу. Правая рука держалась как будто сама по себе, изо рта вылетали бессвязные слова.
Двое мужчин осторожно приподняли его и понесли, перешагивая через обуглившиеся обломки, залитые водой и еще дымящиеся. Огонь уничтожил верхние этажи здания, и гудение насосов соперничало с гудением пламени. Они осторожно занесли его в машину «скорой помощи». Старик вцепился в рукав одного из санитаров.
– Полиция… – прошептал он. – Полиция…
– Да-да, – сказал санитар. – Успокойтесь. Сейчас все сделаем.
Глаза с почерневшими ресницами внезапно приоткрылись и уставились на него. Санитар отвернулся, чтобы не видеть лопнувших, кровоточащих век и гримасы страдания на лице старика.
– Дэн… – простонал он. – Дэн Паркер… Это он… Огонь…
Санитар его чуть не выронил.
– Подожди здесь, – крикнул он водителю готовой отъехать машины.
Он подбежал к полицейскому; толпа, оттесненная за ограждение, жадно смотрела на происходящее.
– Эй! – крикнул санитар. – Там для вас работенка. Пошли скорее.
Полицейский поспешил за ним.
– Здесь замешан Дэн Паркер, – задыхаясь рассказывал санитар. – Так сказал старик. Здесь все в округе думают, что он немного чокнутый… Но все-таки…
Полицейский наклонился к раненому. В нескольких метрах от них с чудовищным грохотом обвалился кусок стены.
– Так вы говорите, что это Дэн Паркер? – спросил полицейский.
Глаза старика вновь закрылись. Он неопределенно кивнул.
– Взял тридцать восьмой калибр… – прошептал он. – И костюм… Коричневый в полоску… Чтобы пойти к женщине… И мои деньги. Мне должны вернуть мои деньги… Это Дэн Паркер… Все мои деньги…
Полицейский старательно записывал.
– Куда он пошел? – спросил он. – Вы не знаете?
– Он меня ударил… – сказал старик. – Моя голова… мои деньги… коричневый костюм… чтобы пойти к женщине.
– К какой женщине? – настаивал полицейский. Голова старика качалась из стороны в сторону.
– Знаете что? – сказал санитар. – Его нужно отвезти. Иначе он здесь же хлопнется.
– Я к вам подъеду, – сказал полицейский.
«Скорая помощь» резко сорвалась с места.
XXVIII
Крейн хватил кулаком по столу.
– Он ушел у них прямо из-под носа, – сказал он. – Ничего не поделаешь. Опять мы в заднице. Они уже обыскали первые три здания от подвала до чердака и заканчивают четвертое, но его, естественно, не найдут.
Он замолчал. Раздался телефонный звонок. Он выслушал, что-то быстро ответил и положил трубку.
– Ну вот, закончили, – сказал он. – Ничего. Только его куртка и шляпа в одной из верхних комнат последнего здания. Он попросту взял и спустился по лестнице. Нет, ну каково?
Он снова трахнул кулаком по столу – так сильно, что папки посыпались на пол.
– И вы еще будете мне говорить, – возмутился он, – что этот тип не чернее нас с вами.
Купер неловко кивнул:
– Я… Есть доказательства, с которыми не поспоришь. Перепутали.
– Да мне насрать. Почему это перепутали? На кого мы после этого похожи? Это ж надо так охренеть, чтобы заметить это только теперь – теперь, когда поднимется такой галдеж, какой вам и не снился. Скандал будет еще больший, чем в прошлый раз. А после следующего нас всех попрут! Что же это такое? Газеты уже четыре дня роются в этом вдоль и поперек. Они кинулись на это дело о разводе и вообще о браках белых и черных, и вот, что вы мне подсовываете, – что этот тип белый! Но, черт его побери, почему он белый?
– Я в этом не виноват, – сказал Купер. – Я и сам об этом сожалею. Он потерял голову, а ведь можно было избежать второго убийства и всей этой истории. По существу, он, несомненно, спасал свою шкуру. И хороший адвокат мог бы его даже выгородить. Тот тип, Ричард, – всего-навсего шантажист. Но Дэн и сам поверил, что он негр, и если бы не случайность, о которой я вам сказал, никто бы никогда и не узнал, что он белый.
– Черт бы побрал этого говнюка! Воцарилась тишина. Снова зазвонил телефон.
– Да! – рявкнул Крейн в трубку. Несколько секунд он слушал.
– Где-где? – пролаял он. – Там? Рядом с этой сучкой?
Купер покраснел и отвел глаза в сторону. Крейн бросил трубку и встал.
– Гоните! Дэн только что подпалил лавку ростовщика в пяти минутах от гостиницы, где живет его жена. Пристукнул старика и вышел оттуда в коричневом костюме в белую полоску. Давайте, чего ждете. Возьмите столько полицейских, сколько вам нужно.
Купер встал и пошел к выходу. Крейн проводил его до двери.
– Постарайтесь, чтобы он не укокошил еще кого-нибудь, – сказал Крейн. – Даже лучше будет выстрелить чуть раньше, чем выстрелит он.
Купер пристально на него посмотрел и опустил глаза. Крейн ухмыльнулся:
– Так вам будет поспокойнее.
Купер сдержал невольное движение и пошел по коридору. Крейн пинком захлопнул за ним дверь и, ворча, уселся за свой стол.
XXIX
Дэн остановился на пороге, за его спиной закрылись двери лифта. Он посмотрел по сторонам и начал машинально разглаживать выпирающую на поясе рукоятку пистолета.