Первый глоток обжег горло. Я задохнулась. На глаза выступили слезы.
- Женечка, - Павел подтолкнул ко мне принесенную официантом тарелку с закуской. – Закусывай, давай, а то мы с тобой и до второго тоста не дойдем.
Я посмотрела на Пашку. Но вместо ожидаемой ухмылки натолкнулась на цепкий изучающий взгляд. Он напряженно рассматривал мое лицо. Тонкие губы были плотно сжаты.
- Женька, Женька… неужели за эти два года ты так ничего и не поняла?
Теплая рука накрыла мою, словно успокаивая.
- Ты видела только то, что хотела? Ведь так?.. В упор не замечая меня. Потому что рядом всегда был Алексей.
Пашка наклонился через стол и осторожно коснулся пальцами моей щеки. Невольная ласка вызывала в теле дрожь. Господи, почему я позволяю это? Почему не прекращу этот фарс? Я отшатнулась от Пашки. Сердце стучало в груди как сумасшедшее.
- Паш…
- Что? – он даже не пытался удержать меня. – Я не думаю, что Лешка был сильно озабочен твоими чувствами, когда трахал Стасю. Или ты не знала?.. - он выразительно поднял бровь. - Ну что ж, продолжай хранить ему верность и упивайся глупой надеждой, что он тебя любит.
Я вскочила со стула.
- Что ты знаешь? - я сорвалась на крик.
На нас стали оглядываться посетители.
- Я много чего знаю. А вот тебе бы не помешало сесть и успокоиться. Ну и выпить заодно, - он усмехнулся.
- Иди ты к черту! - взвилась я.
- К черту говоришь? - Пашка помедлил, - Тебе рассказать, сколько за твоей спиной встречаются Стася и Лешка? Или ты думаешь, у него это просто интрижка? Святая наивность!
Я закрыла уши руками. Нет! Нет! Этого не может быть! Или... может. Сомнения раздирали душу в клочья. Камня на камне не оставляя от того, во что я верила. Я в отчаянии посмотрела на Пашку.
- Зачем ты это говоришь?
Он встал, подошел ко мне и, чеканя каждое слово, произнес:
- Потому что я люблю тебя так, как никогда не будет любить он! Ты нужна мне, Жень....
Пашка обнял меня за плечи и, наверное, в этот момент что-то надломилось внутри. И на мгновение показалось, что вот оно решение. Забыть. Ни о чем не думать. И пусть все летит в тартарары. Тело звенело, как натянутая струна. И остальное казалось неважным. Ни то, что будет завтра. Ни подступавшие угрызения совести, которые я заглушила отрывисто брошенными словами:
- И что дальше?
Пашка коснулся губами мочки уха и прошептал:
- Дальше? Как сама захочешь, так и будет...
С минуту я молчала. А потом абсолютно ровным голосом произнесла:
-Куда поедем?
Я ненавидела себя. Презирала. Понимая, что пути назад не будет. И Лешка никогда не простит. Но… слишком сильна была боль, перевернувшая в тот день мою жизнь. Я не платила той же монетой. Я не мстила, старательно ища в этом выгоды. Я просто хотела жить. Кожей ощущать, что нужна хоть кому-то. Хотелось близости. Не физической. Душевной. Но выбор я уже сделала.
Пашка изменился в лице. Плеснул виски в бокал и залпом выпил. А потом взял мое пальто и куртку и повел к выходу.
На улице было холодно. Колючий ветер пробирался под одежду. Нещадно трепал волосы, набрасывая их на глаза. Мы шли по набережной. Павел чуть впереди. Я сзади. Каждый шаг словно отрезал от меня по кусочку. Нестерпимо хотелось развернуться и убежать. Но я заставляла себя идти. Еще не понимая, что совершаю самую большую ошибку в своей жизни.
Водитель такси, посмеиваясь, поглядывал в зеркало. Пашка бесцеремонно положил мне на колено руку.
- Куда едем-то, молодежь?
- В «Мегаполис».
Я промолчала. Мне было все равно.
Оказавшись в номере, я растерянно оглянулась. Кричаще красные оттенки были повсюду. Обои, портьеры, расшитое золотом покрывало с кистями. Кровать была просто огромной. Она занимала большую часть комнаты. И именно к ней потянул меня Пашка. Он нетерпеливо стянул с моих плеч расстегнутое пальто. Куртка полетела на пол, следом отправился тонкий кашемировый свитер, который он стянул через голову. Пашка с силой прижал меня к себе и впился в рот жадным поцелуем, языком раздвигая губы. Меня передернуло от отвращения. Я попыталась увернуться, но Пашка не дал.
Горячие пальцы скользнули по ноге, подбираясь к резинке чулок. Я инстинктивно сжала бедра.
-Женечка, расслабься...Тебе будет хорошо...
А я не могла расслабиться. Перед глазами маячило чужое лицо, чужие губы покрывали шею лихорадочными поцелуями. Чужие руки сжимали грудь, причиняя боль.
Я с ужасом поняла, что НИЧЕГО НЕ ХОЧУ.
Пашка потянулся к застежке платья. В то время как вторая рука... накрыла тонкую ткань трусиков.
А меня захлестнула горячая волна стыда. Что я здесь делаю? Что? Я шагнула назад и, уперлась в бортик кровати. Пашка толкнул меня и навалился сверху, придавливая к постели.
- Какая же ты сладкая..., - зашептал он мне в ухо. - Я хочу, чтобы стонала подо мной... Как же долго я тебя ждал...
Он снова впился в мой рот, а палец скользнул под трусики. Я сжалась, но Пашка коленом раздвинул мои ноги.
- Назад дороги нет, моя хорошая... - он рванул с плеч расстегнутое платье, обнажая грудь.
Я попыталась расслабиться. Понимая, что сама затеяла эту бессмысленную игру. Мне хотелось...
Господи, чего мне хотелось? Не того, что происходило сейчас.
- Интересно, - хмыкнул Пашка, - а под Лешей ты тоже была холодна как лед? Он возбуждает тебя лучше? Делает вот так.?.. - он надавил пальцем на чувствительный бугорок, - или вот так?.. - один из пальцев скользнул в меня. Помимо воли внизу увлажнилось, отреагировав на вторжение, и слабое эхо возбуждения прокатилось по телу.
Пашка склонился к груди и сквозь кружево прикусил сосок.
- А если я буду делать так?.. - голос звучал глухо. - Или тебя возбуждает насилие?
Чиркнула ширинка. И в следующее мгновение Пашка задрал подол платья и стянул с меня трусики. Обнаженная плоть толкнулась в бедро. Я заерзала, пытаясь избежать вторжения. Но давление лишь усилилось. Бесполезно сопротивляться. Осталось лишь принять его... любовь. Я ведь этого хотела, когда согласилась прийти сюда? Пашка ворвался в меня, и я всхлипнула.