– Долгих, готовьте самолёт. С вами полетят техник и врач, вылет по готовности на третью базу. Там неблагоприятный прогноз по сейсмической активности, нужно эвакуировать персонал.
Она повернулась к Мигелю:
– Сколько вам нужно времени на сборы?
Вопрос был риторический, но Мигель всё равно ответил, уже вынимая из ниши скафандр:
– Две минуты.
Подбегая к ангару, Мигель думал, что его уже заждались, однако нет, Роман ещё возился с самолётом. Махнув врачу рукой в сторону кабины, дескать, залезайте, Долгих поспешил навстречу управляемому Хидео погрузчику с аккумулятором на платформе. Мигель закинул в кабину ящик с аптечкой, уже изрядно поцарапанный, пристегнул его к одному из свободных кресел, предназначенных для полёта с более полным составом экипажа, а на другое сел сам. Самолёт слегка вздрогнул, когда аккумулятор занял своё место, затем хлопнула, закрываясь, крышка люка, через минуту в кабину забрался Роман, а следом за ним мельхиорец.
Поднять в воздух большой транспортный самолёт совсем не то же самое, что его «Стрекозу», так что Мигель отложил стандартный набор «пассажирских» вопросов «Когда взлетим?», «Сколько лететь?» и «А для чего эта штука?» до более подходящего момента, молча наблюдая за финальными проверками пилота. Может быть, ему показалось, но мельхиорец, по идее, всего лишь техник, принимал в этом достаточно активное участие, а Роман его в этом откровенно поощрял. Что ж, если не показалось, то это и к лучшему: отсутствие дублирования ряда ключевых ролей в экспедиции Мигеля если не беспокоило, то удивляло. Понятно, что места в транспорте и фонд зарплаты ограничены, но такая экономия может выйти боком.
Ворота ангара открылись, самолёт несколько неуклюже выкатился на покрытую плитами взлётно-посадочную полосу, разогнался и поднялся в воздух. Со своего места Мигель видел, как Роман повернулся к Хидео, потом, словно вспомнив, что в кабине они не одни, глянул через плечо назад и отрицательно качнул головой. Лица мельхиорца врач увидеть не мог, но воображение легко дорисовало на нём досаду. Мигель хмыкнул и отвернулся к иллюминатору: похоже, не будь тут его, Долгих бы передал управление молодому технику, как, скорее всего, делал уже не раз, но его присутствие сделало такой «преступный сговор» невозможным. Что ж, разубеждать их не время и не место.
Самолёт набрал высоту. Внизу проплывали однообразные пейзажи Оранжевой – скалы, каменистые россыпи, пески. Но, судя по собирающимся на горизонте клубам пыли, скоро их будет ждать ещё более однообразное зрелище – внутренность песчаной тучи.
– Зато ветер попутный, долетим быстрее, – словно прочитав мысли Мигеля, громко сказал Роман.
Через несколько минут в кабине ощутимо потемнело, а окна заволокла грязно-рыжая мутная пелена, сквозь которую едва-едва просвечивался диск солнца.
– Приборы у нас в порядке, не заблудимся, – снова успокоил, оглянувшись назад, Роман.
Мигель кивнул, волноваться было действительно не о чем. Кажется, он даже успел задремать под монотонный гул мотора и шелест песка, пока его не разбудил прыгнувший в лицо яркий луч солнца. Встряхнувшись, врач огляделся. В кабине ничего не изменилось, Роман и Хидео негромко переговаривались, наблюдая за показаниями приборов, а вот снаружи заметно посветлело. Мигель посмотрел в иллюминатор и едва сдержал изумлённый возглас. Песчаная туча осталась позади, земля была отлично видна, и эта земля совершенно не походила на уже надоевшие буро-серые пологие равнины окрестностей базы. Правую часть горизонта закрывали высокие чёрные пики, островершинные и непроходимые даже на вид. Молодость этой горной страны подчёркивали поднимающиеся над горами то тут, то там дымки отдалённых вулканов.
– Нам точно туда? – слегка дрогнувшим голосом спросил мельхиорец.
– Облетим по широкой дуге, – ответил пилот.
Он хотел добавить что-то ещё, но не успел. Раздался оглушительный грохот, а потом мир закружился. То, что кружился не мир, а они, Мигель понял, только когда Роману удалось выровнять самолёт. Хидео судорожно выдохнул, и Мигеля посетила догадка, что до земли им оставалось совсем чуть-чуть.
– Хорошо, что пристегнул аптечку, – вслух подумал врач, чтобы не думать о чём-нибудь другом.
Роман провёл рукой по подстриженным щёточкой седеющим усам, ничем больше не выдавая волнения. Ещё одной догадкой Мигеля стало понимание того, что опыта передряг у пилота было побольше, чем у хвастающего этим на всех углах Лиамма.
– Кстати об аптечке, – с фальшивой весёлостью произнёс мельхиорец. – Доктор, скажите, пожалуйста, как профессионал, в ушах гудит только у меня, или это общая галлюцинация?