Рассматриваю вторую пару следов от мужских ботинок. Кровь быстрее разгоняется по венам, но я гашу эмоции на корню, стискивая зубы крепче. Идём по следам и достигаем ограждения. Ведьме помогли, как я и предполагал. Вот только кто?
- Подсоби, - Киллер помогает мне перебраться на другую сторону, где вскоре появляется и Лёха.
- Недооценили сучку, - констатирует факт, а я крепче стискиваю зубы, - с учётом того, что в универе она ни с кем закорешиться не успела, смею предположить, хахаль извне.
- Да, ты король логики, - усмехается Кир и потягивает кофе из стакана.
- Ты мне просто завидуешь, - Лирник стучит пальцем по виску, - тут есть мозги, а у тебя тупо мускулы.
- Не нарывайся, сладенький, - криво лыбится Кир.
Два идиота сбивают меня с мыслей своей глупой болтовней. Рассматриваю следы и иду по ним. Вот только почва лишь местами влажная, и вскоре я торможу.
- Говоришь, как пид***с, - Лёха ржёт, подходя ко мне со спины, - нет, ты прикинь, Ад…
- Мне нужно видео с камер, - прерываю поток речи и поворачиваюсь к друзьям, - с трассы. Не пешком же она ушла. Кто-то увёз.
- Бля, Абрам, не смешно уже, - рожа Лирника полна недовольства.
- Я и не смеюсь, - подхожу к нему ближе, чтобы донести важную информацию, - она смоталась, и не одна. Дело не в моём желании поиметь целку, а в том, что эта целка может растрепать всему свету о том, что ты, в частности, творишь ночами. Напомнить, что будет, если информация выплывет в прессу?
- Кого интересуют жёлтые газетёнки? – Лирник закатывает глаза, а Кир хмурится. – Посмакуют сплетни и успокоятся.
- Ты это нашим предкам скажи, - криво улыбаюсь, - моему конкретно. Он и тебя, и меня, и его, - тычу в Киллера пальцем, - за яйца подвесит.
- А не он ли установил правила? – пытается перевести стрелки Лёха, вызывая у меня смех.
- Такое ощущение, что ты моего отца не знаешь, - провожу рукой по лицу, - он установил, да, а до него дед. Только его мало интересуют оправдания. Помнишь, что нам сказали перед поступлением?
Надменность стекает с лица друга. Он запихивает руки в карманы штанов и хмурится.
- Не слышу ответа, - ухмыляюсь, возвращая взгляд к дороге, находящейся неподалеку.
- Всё хорошо, пока правда не вылезла наружу, - протягивает Киллер, копируя слова моего отца.
- Одна сплетенка в газете или сети, и начнётся, - говорю, глядя на трассу, уходящую вдаль.
- Да, понял я! – Лирник достаёт телефон из кармана. – Только здесь проезжает херова туча тачек. Как ты узнаешь, в какой именно твоя краля сидела?
- Я узнаю, - усмехаюсь, вертя в руках стаканчик с остывшим кофе, - ты мне только видео достань, а там я сам всё решу.
Делаю большой глоток кофе и сканирую местность. От меня ведьма никуда не денется.
Глава 21. Везение
Мадина
- Я говорил, что идея с твоим престижным, мать его, университетом, полня херня, Мадина, - всё ещё ревёт, как раненный медведь, братишка, агрессивно управляя автомобилем, а я цепляюсь за ремень безопасности на каждом повороте, чтобы не вписаться лбом в стекло.
Кто бы мог подумать, что Рустам вытащит меня с территории университета, да ещё так вовремя! Не описать словами, какую радость я испытывала, вдыхая запах ментола, которым пропитался салон старой иномарки, на которой мы ехали. Сердце грохотало на каждой кочке или ямке, встречающейся на асфальте, но даже славные российские дороги не могли вытравить из груди спокойствие, которое подобно лаве из вулкана затопило все органы. Я чувствовала физическую усталость, а морально витала на высоте. Я избавилась от преследования мажорных задниц и находилась рядом с родным человеком. Что может быть лучше?
- Я должна была воспользоваться возможностью, - стараюсь говорить ровно и не эмоционировать, потому что брата так не проймешь.
Рустам никогда не опирается на эмоции и ко всему подходить с холодной головой. Порой мне кажется, что такая черта мешает ему жить. Как без эмоций? Чем тогда человек лучше бездушной машины?
- Возможностью, - усмехается брат, стреляя в меня темным взглядом, - надеюсь, эта возможность не в том, чтобы раздвинуть ноги?
- Что?! – чуть ли не задыхаюсь от его слов и раздуваю ноздри.
Спокойствие быстро сменяется агрессией. Уж он-то меня знает! Я бы ни за что не легла под кого-то ради призрачных перспектив и без любви…
- Извини, сестрёнка, один твой вид вынуждает меня думать о плохом, - он кивает на огромную футболку Абрамова, кроме которой на мне лишь хлопчатобумажные трусики, и снова следит за дорогой, въезжая в город, где машина теряется в движущемся потоке транспорта.
- Всё обошлось, - ограничиваюсь таким ответом и отворачиваюсь к окну, за которым пролетают картинки, сливающиеся в бесформенное пятно.
Хочется оказаться в своей постели и уснуть, чтобы на утро забыть о том, что произошло. Вернуться в кафе и поступить куда-то заочно. Плевать, куда и на кого. Главное, подальше от мажоров и ближе к простому народу, среди которого я чувствую себя, как рыба в воде.
- Мадин, там на заднем сиденье сумка с моей формой, - кивает назад Рустам, переключая скорость, - сквозони назад и переоденься. Скоро сменим тачку.
- Не поняла, - замираю, рассматривая лицо брата, который прищуривается, но не обращает на меня никакого внимания, - мы разве не домой едем?
- Нет, - коротко и совершенно не понятно.
- Рустам?
- Мадина, переоденься, пожалуйста, - цедит каждое слово сквозь зубы, пока я скриплю зубами от злости, - пацаны уже тачку подготовили и нас ждут. Пересаживаемся и дальше гоу по сити.
Еле унимаю эмоции и щелкаю ремнем безопасности, на ходу перебираясь на заднее сиденье. Стервозно роюсь в сумке с вещами Руса и качаю головой, отвергая любые догадки. Не просто так брат появился на территории ВУЗа. Он знал, куда идти, и что у меня проблемы. Черт! Надеваю спортивные штаны и олимпийку. Футболку Адама оставляю на себе. Не знаю, по какой причине. Ограничиваюсь тем, что под ней нет нижнего белья, а светить титьками перед братом не так уж и забавно.
- Давно ты так близок с Вероникой? – яд всё-таки выплескивается наружу, когда я дергаю за бегунок и застегиваю кофту.
Так. Носки. Кроссы. Все делаю, чтобы не смотреть в зеркало заднего вида.
- Не придумывай, - Рустам тормозит около серого обветшалого здания, - сиди пока в машине.
- Другого ответа я и не ожидала, - фыркаю ему в спину со всем презрением, на которое способна.
Только брат не замечает этого. Без слов хлопает дверью и идет к воротам, из-за которых появляется светлая макушка. Лица я не вижу, потому что Рус загораживает обзор. Он что-то говорит и машет рукой, отходя от здания. Вскоре ворота открываются, а брат возвращается ко мне. Выбираюсь из машины, а он забирает свои вещи, не забыв накинуть мне на голову капюшон. Заботливый мой…
- Садись, - открывает дверь шестерки с тонированными стеклами, - дорога длинная.
- Я хочу знать…
- Не сейчас, Мэд, - гаркает он, проводя ладонями по лицу, - сядь в эту ёб**ю тачку!
Я некоторое время хлопаю глазами, удивляясь поведению Рустама, но выполняю приказ. Сжимаюсь комком на заднем сиденье, потому что меня начинает трясти. Голод. Злость. Холод. Всё накатывает одновременно. Рустам разговаривает со светловолосым парнем. Тот ниже его ростом. Смешной. Улыбается постоянно, кивая на шестёрку. Я же пребываю в режиме ожидания, но даже когда Рус садится за руль и выезжает на проезжую часть, держу рот на замке. Нервов на них не напасешься. Стоит нам остановиться на светофоре, как мой желудок завывает во всю мощь. Рустам сразу реагирует, вопросительно поднимая брови.
- Да, - киваю, разводя руки в стороны, - я есть хочу, представляешь.
Молчит, а я смотрю на темные силуэты по ту сторону стекла. Хорошо, что я толком ничего не вижу. Не то настроение, чтобы наслаждаться пейзажем. Возле выезда брат останавливается и уходит в кафе. Через пять минут мне на колени падает пакет с бургерами. Следом появляется стаканчик с горячим кофе. Я блаженно выдыхаю.