по-видимому, сланцы и кварцит. Из тех же пород сложен в основном
и остров герцога Йоркского; они же были найдены также
и на Земле Гейки.
В районе бухты Робертсон экспедиция обнаружила, что
базальт лежит поверх осадочных пород.
На мысе Адэр встречается только базальт, на мысе Северном—
только сланец. Вероятно, сланец распространяется под
базальтовым слоем вплоть до вулкана Эребус; мы видели его в земле
Ньюнса у подножия вулкана Мельбурн.
Была выдвинута смелая гипотеза, что Антарктида является
промежуточным звеном между южноамериканскими Андами
и Новой Зеландией.
Существует значительное сходство между землями Эндерби,
Кемпа, Уилкса, с одной стороны, и однообразным австралийским
берегом—с другой; в то же время восточный берег Земли
Виктории напоминает гористую цепь Новой Зеландии.
Южно-Шетландские острова и архипелаг Дерк Герритца имеют опять-таки
нечто общее с Андами Южного Чили и с Огненной Землей.
Гипотетическое продолжение Андов должно было проходить
через острова Статен, Барвуд, Бэнк и Шэг Роке до острова
Южная Георгия и направляться оттуда через остров Клерка
Рокка к острову Траверсе, самому северному из
Южно-Сандвичевых островов.
Горная цепь затем должна была идти на запад и юго-запад
через Южно-Оркнейские острова, острова Кларенс и Слоновый
по направлению к Южно-Шетландским островам и архипелагу
Дерк Герритца. Здесь создается дуга, подобная той, которая,
согласно Зюссу, возникает в виде Антильских островов,
представляющих как бы продолжение Кордильеров. Горная гряда
должна была соединяться с помощью исчезнувшего
антарктического континента с теми большими хребтами, которые Росс
хотел обнаружить к востоку от Великого ледяного барьера и
продолжением которых являются вулканы Эребус и Террор, горы
принца Альберта и хребет Адмиралтейства.
Эта береговая возвышенность в сочетании с лежащими к северу
вулканами, островами Бофорта, Франклина, Кульмана,
островом Поссешен тянется через острова Баллени, Кэмпбелла
и Оклендские до Новой Зеландии.
Так представляют себе связь великой тихоокеанской гряды
в Америке с восточноазиатскими горными массивами.
Здесь не место обсуждать правильность этой гипотезы. Она
упоминается тут лишь для того, чтобы показать, что
антарктическая геология имеет величайшее значение для решения общих
больших проблем географии земного шара.
Одним из самых интересных, но одновременно и одним из
самых трудных и наиболее дискуссионных вопросов является вопрос
о биполярности. За последние годы он занимал как
зоогеографов, так в меньшей степени и фито географов. Под биполярностью
понимают наличие в Северном и Южном Ледовитом океанах
одинаковых представителей морской фауны, сильно
отличающихся от фауны большого промежуточного океанического пояса.
Уже в 1847 году знаменитый сэр Джемс Росс сообщал, что
на 64° южной широты он встретил слизняков Clio и Limacina,
являющихся на севере обычной пищей кита. В Северном
Ледовитом океане они плавают в неисчислимом количестве на
поверхности воды. Росс рассказывает далее, что на 73° южной широты
он нашел множество животных форм: слизней, моллюсков,
морских пауков, ракообразных (Idothea), морских блох (Gammarus),
трубчатых червей (Serpula) и других. По поводу этих находок
он делает следующее интересное и важное замечание: «Для меня
представляло большой интерес, что между этими животными
я вновь узнавал различные формы, которые ранее находил
на таком же градусе северной широты».
К сожалению, коллекции Росса не были никогда обработаны
и, надо полагать, с течением времени полностью утрачены. Острое
зрение Росса-моряка было безошибочным; короткое его
высказывание звучит почти пророчески.
Можно было бы заранее возразить авторам, занимающимся
вопросами биполярности, что при современном состоянии
южнополярных исследований поспешно и легкомысленно делать
сравнения между северной, хорошо изученной фауной, и южной,
почти неведомой. Нельзя, однако, забывать, что в наши дни уже
известен животный мир ряда южнополярных районов. Например,
довольно хорошо изучена прибрежная фауна островов Кергелен
и Огненной Земли; она в большей своей части антарктическая.
Здесь, понятно, не место, глубже освещать литературу по
этому вопросу. Мнения резко противоречат друг другу, идет
ожесточенный бой; споры происходят в значительной степени
оттого, что систематики еще не договорились между собой о
разграничении различных видов.
Один из лучших обзоров современного состояния
исследований по вопросам биполярности представил шведский зоолог
Хьялмар Тил в географическом журнале «Имер» за 1900 год.
В основном на этот обзор и опирается автор в
дальнейшем.
Профессор Тил приводит существенные факты: уже в 1866 году
он обратил внимание на то, что в арктическом и антарктическом
районах фауна промежуточного слоя воды состоит в ряде
случаев из очень похожих живых существ. При этом профессор Тил
использовал исследования экспедиции «Челленджера» над
голотуриями.
Тил делит фауну Южного Ледовитого океана на три большие
группы:
1. Фауна глубоководная,
2. Фауна пелагическая, или планктонная,
3. Фауна промежуточного слоя.
1. Для вопросов биполярности глубоководная фауна имеет
очень малое или почти никакого значения. В океанских глубинах
господствует большое однообразие. Дно моря—это огромные
слои осаждающегося ила, частично неорганического, частично
планктонного происхождения. Дно моря—огромное кладбище
для всех организмов, живущих на поверхности. Их органическая
субстанция на пути в глубину растворяется или пожирается
другими организмами! живущими в промежуточных слоях. Однако
их неорганические скорлупчатые остатки по большей части
сохраняются, и далеко в глубине непрерывно струится на дно
морское поток кремниевых и иных остатков.
Температура тут почти повсюду одинакова, она держится
около нуля или ниже его, очень мало или совсем не зависит
от времени года. Давление на дне огромно и, понятно, меняется
с глубиной. Передвижение воды на морском дне происходит так
слабо, что лишь с трудом может быть уловлено с помощью
высокочувствительных инструментов. На больших глубинах на морском
дне господствует вечная тьма, нарушаемая лишь
фосфоресцирующим свечением некоторых глубоководных животных. Полная
темнота задерживает развитие какой-либо растительной жизни
на морском дне. Соленость повсюду примерно одна и та же.
Животный мир, живший и развивавшийся бесконечное время
при таких своеобразных условиях (идет ли речь о холодных
или теплых широтах), приобрел, естественно, определенный
своеобразный отпечаток. Почти всегда можно без труда определить,
обитает ли данное животное в глубине, у морского дна, или
оно живет в промежуточных водах.
Глубоководная фауна носит поэтому чисто
космополитический характер, и не в том смысле, что отдельные виды имеют
очень широкое распространение, а постольку, поскольку
пребывание на большой глубине накладывает характерный отпечаток
во всех морях мира на своих обитателей. Нельзя поэтому
глубоководную фауну распределять по зонам или по широтам.
Животные, распространяющиеся из южного или северного
полярного бассейна либо проживающие в глубине моря на экваторе,