Тем вечером за ужин отвечал Натан, и, естественно, пасту с мясом из духовки он достал как раз к возвращению отца. Подлиза. Папа вошел в кухню через заднюю дверь и первым делом, прищурившись, посмотрел на меня. Так, интересно, кто из моих братьев проболтался? И почему папа из-за этого так расстроился? Ради всего святого, почему каждый из этого делал трагедию?! Если бы я заплакала, узнав о смерти бабушки Дейва, сейчас моя жизнь была бы намного проще. Наверное, мне стоит попрактиковаться в пускании фальшивых слез.
Мой папа был хорошим парнем и по большей части простаком, но в своей полицейской форме и с таким взглядом он выглядел устрашающе. Он отправил ключи на крючок у двери, затем расстегнул кобуру и повесил ее рядом, а вслед тяжелый фонарь, который с силой ударился о стену.
– Чарли... – произнес он устало.
– Мне очень жаль, – перебила я его и послала братьям убийственный взгляд. Гейдж широко распахнул глаза, прикинувшись невинным.
– Тебе и должно быть жаль, но на сей раз ты так легко не отделаешься.
– На сей раз? – Я что-то упустила, какие-то еще родственники пострадали от моего равнодушия к их умершей бабушке?
Папа подошел к столу и хлопнул передо мной розовой копией квитанции штрафа. Плохо дело. Это было хуже моего равнодушия. Это было нарушение закона.
– Я не знала про ограничение скорости, не видела знак, – попыталась выпутаться я. – Он был спрятан в переулке. Это западня, ну, или что-то вроде того! Разве это законно? Натан? Это же незаконно?
Натан скрыл улыбку и принес кувшин воды со льдом к столу. В этом году он поступил в колледж на юридический.
Папа бросил на меня сердитый взгляд.
– Почему ты мне ничего не рассказала?
– Прости. – Мне следовало все ему рассказать. Всегда было хуже, когда он узнавал о случившемся от постороннего человека.
– Это второй штраф за последнее пару месяцев. И это не считая тех, от которых ты отмазалась, используя мое имя.
Я быстро наклонила голову, скрывая предательский жар на щеках. Не хватало еще, чтобы братья высмеивали мою зарделость. Папа был прав. Меня останавливали много раз. И каждый раз я использовала его имя.
– Знаешь, как неловко, когда твои дети получают штраф за превышение скорости? И когда узнаешь об этом от коллеги?
– Прости.
– Но хуже этого – удар по моему банковскому счету. – Его палец опустился на розовую квитанцию, указывая на цифры, которые были написаны им вручную – $264. Мои глаза расширились. – Да, это большие деньги.
Я кивнула.
– И ты мне их вернешь.
– Что?
– Ты меня слышала. Думаю, в прошлый раз ты не усвоила урок, потому что я оплатил твой штраф. Так что теперь заплатишь не только за этот штраф, но и за предыдущий, плюс, будешь платить мне сто долларов в месяц за страховку.
– Но у меня нет таких денег.
– Тогда найди работу.
– Как? Через семь недель я уеду в баскетбольный лагерь, а после начнутся школа и тренировки.
– Пап, – встрял Гейдж, используя свою обаятельную улыбку в мою защиту. – Чарли еще совсем маленькая. Не заставляй ее работать. Она ведь не выдержит.
Да уж, не такой защиты я ожидала.
– Гейдж. Не вмешивайся, – пригрозил отец.
Гейдж отдал честь.
– Есть, офицер.
Папа перевел сердитый взгляд на Гейджа, но, как и мы все, он не мог на него гневиться, поэтому вновь повернулся ко мне.
– Подумай насчет работы, потому что это мое окончательное решение. – Сказав это, папа покинул кухню и отправился в комнату переодеваться. Братья посмотрели на меня, а затем, словно мысленно сосчитав до трех, одновременно разразились смехом.
– Да, очень смешно, – сказала я. – Как будто вас никогда не останавливали.
Натан поднял руку.
– Никогда. – Кто бы сомневался.
– Дважды, – сказал Джером.
Я взглянула на Гейджа. Из всех братьев он был мне не только самым близким, но и самым сродным.
– Скажем, несколько раз, – ответил он, – но я всегда уходил от штрафов. Нужно быть милой, Чарли. С копами нельзя воевать. Они этого не любят.
– Откуда ты знаешь, как я себя вела?
Они снова расхохотались, но их прервал звонок сотового телефона, который заряжался на стойке. Гейдж подскочил и потянулся за ним через весь островок, чтобы успеть ответить, пока вызов не ушел на голосовую почту.
Папа вернулся, и казалось, со сменой одежды изменилось и его поведение. Он поцеловал меня в макушку. Может быть, это означало, что он передумал насчет работы.
– Наверное, завтра первым делом тебе стоит приступить к поиску работы, – сказал он. Потом посмотрел на Гейджа и рявкнул: – Убери телефон.
Я немного сползла вниз по стулу и обратила вилку к творению Натана. Папа прочитал молитву (двадцатилетний стаж работы копом заставил его бояться Бога). А затем мы все принялись жадно уплетать еду. Ужин в нашем доме походил на гонку. Если ты не ел быстро, то упускал секунды. К черту, в любом случае, я уже проиграла.
* * *
Я лежала на кровати, закинув ноги на спинку, и кидала теннисный мячик о стену. В дверь стукнули один раз, а затем кто-то вошел, наверное, Гейдж – он единственный никогда не дожидался ответа. Я запрокинула голову назад и увидела перевернутую версию Гейджа ровно за секунду до того, как он подскочил и прыгнул на меня.
Я пробурчала недовольство, и он скатился с меня.
– Значит, работа, да?
– Не напоминай.
– Думаю, этот день должен войти в историю как день, когда отец постановил, что один из его отпрысков должен найти работу.
– Бред какой-то. А как же «твоя работа – это школа» или «спорт может оплатить твой колледж, так что считай это работой»?
– Полагаю, кто-то по имени Гонщик это изменил. – Он с минуту помолчал и – так как Гейдж во всем мог найти что-то хорошее (это было одним из наших отличий) – сказал: – Найти работу лучше, чем лишиться прав. Если бы ты лишилась прав, то воздух в доме, которым не привыкло дышать твое тело, иссушил бы твои клетки и привел бы к увяданию и смерти.
Ладно, может, и не хорошее как таковое, но нечто приближенное.
Он откинул челку со лба.
– Ну, как бы то ни было, предлагаю тебе свою помощь в поиске работы.
– Которая заключается в?..
– В сопровождении и указании магазинов, где ты должна будешь взять анкеты с маленькими клеточками, в которые я благосклонно помогу тебе вписать свое имя. Короче, в подобной неоценимой фигне.
– Что бы я без тебя делала?
– Страшно даже представить, но это может быть связано с иссушением клеток и увяданием.
ГЛАВА 4
Я вышла из магазина «Городской шик», держа в руках анкету, и стала ждать Гейджа, который разговаривал с рыжеволосой девушкой и ее невысокой подругой. Прислушалась к шуму океана в трех кварталах отсюда и глубоко вдохнула прибрежный воздух. Старый город находился всего в десяти минутах от нашего дома, но воздух здесь был совершенно другим.
– Ты приехал, чтобы помочь мне или чтобы кадрить девчонок? – Девушки за прилавком так посмотрели на меня, что я поняла: будущим работником «Городского шика» мне не быть. Ну и прекрасно, меня это полностью устраивало. В этом магазине было так много блесток, сияющих в свете люминесцентных ламп, что, уверена, пять минут пребывания в нем, и дикой головной боли не избежать.
– Я могу делать это одновременно, – уверил он меня. – Я невероятно талантлив.
В Старом городе было удобно искать работу, все магазины находились рядом друг с другом, не нужно было ездить по всему городу, чтобы собирать анкеты. К тому же, в отличие от торгового центра, здесь, надо надеяться, я не встречу знакомых. Поскольку Старый город находился рядом с пляжем, тут в основном делали покупки туристы или богатые особы. Магазины преимущественно принадлежали местным владельцам и располагали местными товарами; много антикварных лавочек и бутиков с винтажной одеждой. И хотя этот район мне очень нравился, я искренне надеялась, что не смогу найти работу. Наверное, именно поэтому я надела простые джинсы и футболку, а мокрые после душа волосы сразу забрала в хвостик.