– Зачем вы мне все это рассказываете?
– Мне показалось, он хотел убрать меня с дороги.
– А зачем ему это было нужно?
– Понятия не имею.
– В котором часу вы вернулись домой после встречи с владельцем гостиницы?
– Около семи.
– К этому времени дядя уже ушел?
– Пет, он был в своей комнате, но мы с ним не виделись. Я переоделся и через двадцать минут покинул дом.
– Куда вы отправились?
– Я поехал в кино в Пензанс.
– Вы воспользовались своей машиной?
– Да.
Уайклифф представил, как Мэттью работает за своим маленьким письменным столом у окна, но стоит войти важному посетителю, желающему обсудить дела с Риддлом, как тут же слышится что-то вроде: «Если ты не возражаешь, Мэттью…», и Мэттью приходится встать и удалиться.
– Вы были в кино один?
– Да, со мной никого не было. – Сказав это, он понял, что надо что-то добавить. – Там показывали «Соломенных псов». Этот фильм снимали в наших местах, и мне было интересно взглянуть.
Уайклифф вынул трубку.
– Вы позволите?
– Да, конечно, – поспешил выразить свое согласие Мэттью.
– Когда вы вернулись из кино?
Молодой человек вздрогнул.
– Было уже очень поздно. Моя машина – на самом деле это фургон – очень старая, часто ломается. Тогда тоже произошла авария, и я добрался домой только в половине третьего или около того. Я сразу отправился спать и, конечно, не знал, что дяди нет дома.
– Ваша мать вас разве не дожидалась?
– Нет.
– Расскажите мне об аварии.
– Ну, когда я отъехал от кинотеатра примерно на две мили, у меня заглох мотор, и я никак не мог его запустить. Я не смог разобраться, в чем дело, и в конце концов вынужден был бросить машину и идти пешком. Мимо меня проехали две или три машины, я голосовал, но они не остановились. Потом пошел дождь, и я укрылся в каком-то сарае. Но я не мог оставаться там всю ночь и возвратился домой пешком. По дороге, конечно, промок насквозь. – Он устало улыбнулся.
– Ваша мать сказала сержанту Кертису, что Риддл в половине восьмого в пятницу отправился снова на работу. Это входило в его привычки?
– Он часто проводил вечера в конторе, и уж почти все пятничные вечера. Говорил, что ему нравится просматривать результаты работы за неделю.
– Когда вы узнали, что дядя не вернулся?
– В субботу за завтраком. Мама попросила меня позвать его к столу, но в комнате его не оказалось, постель не была разобрана.
– Вы сообщили в полицию об исчезновении вашего дяди только в воскресенье. Вам это не кажется странным?
– Нет, если вы знаете моего дядю. Он терпеть не мог, когда кто-либо следил, куда он направляется, или даже просто задавал вопросы о его передвижениях. Он бы ужасно разозлился, если бы вернулся и обнаружил, что его ищет полиция.
Уайклифф услышал, как в соседней комнате секретарша говорит по телефону: «Боюсь, я не смогу соединить вас с мистером Риддлом… Нет я не знаю, когда он появится здесь… Пока, в его отсутствие, делами занимается мистер Чоук… Хорошо, благодарю вас».
– Одежда, которую мы нашли, принадлежала вашему дяде. А вы или ваша мать проверили, не исчезло ли что-нибудь из его вещей?
– Мама проверяла. Сержант Кертис особо обратил на это ее внимание. Как она сказала, все было на месте, кроме кепи и перчаток. – Уайклифф промолчал, и Мэттью продолжил: – Раз на одежде нашли кровь, полагаю, остается мало шансов, что он жив?
– Похоже на то, но у нас пока нет доказательств, что это кровь вашего дяди.
Уайклифф был озадачен. Молодой человек отвечал на его вопросы четко, не колеблясь, как будто заранее все отрепетировал. Все сказанное им казалось резонным и вполне заслуживающим доверия.
– Ходят слухи, что во время праздника в субботу в огненном колесе вместо чучела был ваш дядя.
– В это никто всерьез не поверит, мистер Уайклифф, – пожал плечами Мэттью.
– Тогда в чем причина этих слухов?
– Это прекрасная тема для любителей почесать языки в пабах…
– Кроме того, поговаривают, что его убили из-за того, что он являлся отцом ребенка Сисси Джордан?
Мэттью крутил в руках пресс-папье.
– Я прожил здесь всю свою жизнь, и всегда было достаточно подобных сказок. Не стоит принимать их всерьез.
– Устное народное творчество, так сказать?
– Что-то вроде этого, – слегка улыбнулся Мэттью.
Трубка хорошо раскурилась, и Уайклифф сидел расслабившись, как будто решил остаться здесь навсегда. Мэттью же, напротив, казался все более напряженным. Что-то в его поведении тревожило сыщика, но он никак не мог понять причину этой тревоги. Казалось, внимание молодого человека сосредоточено на чем-то, не касающемся темы их беседы.