– По вашим сведениям, у дяди могли возникнуть финансовые проблемы?
– Я бы ни на минуту не усомнился в обратном, но у меня нет конкретных данных.
– У вас нет доступа к бухгалтерским книгам?
– Только к ежедневным записям, которые мы держим здесь. Бухгалтерией фирмы занимается некто Хупер. Морли Хупер. Он пенсионер и рад дополнительному заработку. Он готовит балансовые отчеты и ведет дела с налоговой службой.
– Он сидит в конторе?
– Он бывает здесь дважды в месяц, а в остальное время работает дома.
Как только они замолкали, приглушенный шум станков, казалось, становился громче. Кроме того, Уайклифф отчетливо слышал, что происходило за стеной – стук пишущей машинки, обрывки разговоров.
– Слишком тонкие здесь стены.
– Дядя любит быть в курсе всех событий, – улыбнулся Мэттью.
– Но ведь слышно не только здесь, но и там?
– Дядя привык говорить очень тихо.
– Мистер Чоук, вы сказали, что ваш дядя вряд ли был связан с этой Джордан. А не знаете ли вы других женщин в его окружении, с которыми он мог бы поддерживать неформальные отношения?
– Он собирался жениться, – сказал Мэттью, взяв в руки тяжелую канцелярскую линейку.
– Да, мне говорили. Вы об этом узнали на днях, или для вас это уже давно не секрет?
– Я впервые услышал об этом в субботу утром.
– Уже после того, как дядя исчез?
– Накануне, за ужином, он рассказал о своих намерениях маме и бабушке.
– Для них новость была неожиданной?
Мэттью поколебался.
– Мама давно подозревала.
– А вас это известие сильно удивило?
Снова заминка.
– И да, и нет. Я в принципе не исключал такую возможность, но его внезапное решение стало для меня сюрпризом.
– Неприятным?
– Я работаю здесь уже четырнадцать лет, – продолжал Мэттью, все также вертя в руках линейку. – И мне всегда давали понять, что однажды я стану младшим компаньоном…
– А теперь?
Он посмотрел на Уайклиффа так, будто не ожидал такого вопроса.
– Я вас не понимаю…
– Если ваш дядя убит, как вы представляете перспективы фирмы и ваши собственные?
– Это зависит от его завещания.
– А он не обсуждал с вами эти проблемы?
– Никогда. Он лишь иногда делал намеки, что, если я буду хорошо работать и начну собственное дело, он позаботится обо мне.
– Вы уверены, что кроме той женщины, на которой он собрался жениться, в его жизни не было других?
– Я не думаю, что он общался с женщинами.
Это было сказано прямо и недвусмысленно. И все же…
– Еще один вопрос, мистер Чоук. Что вас так тревожит?
Мэттью поднял лицо, которое стало совершенно белым. Пальцы, державшие линейку, дрожали.
– Я все время думаю, что мой дядя, может быть, мертв…
– Это могло бы вас расстроить, а я употребил слово «тревожит».
– Но на меня неожиданно свалились все заботы о бизнесе, а у меня нет полномочий… Я объяснял…
– По-моему, дело не в бизнесе, а в вас самом?
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
Уайклифф встал, поблагодарил за содействие и пошел к двери.
– Мистер Уайклифф!
– Да?
– Нет, ничего, извините.
– Я думаю, вы хотите мне что-то сказать.
– Нет. – Мэттью снова уставился на крышку стола и не поднял взгляда. – Я хотел сказать, что не знаю никого, кто мог бы убить моего дядю.
Уайклифф прошел через контору, попрощавшись с обеими женщинами, задержался во дворе, глядя, как разгруженный лесовоз выезжает на улицу. После этого ворота закрыли. Он смотрел вокруг рассеянно, больше занятый анализом беседы с Мэттью, и поэтому немало удивился, обнаружив рядом с собой маленькую брюнетку, которую видел в конторе. Видимо, она уже забыла, какой прием оказала ему.
– Вероятно, это не важно, но я подумала, что должна сказать вам. Я видела мистера Риддла в тот вечер. – У нее были невинные темно-голубые глаза, а губы, напоминающие своей формой лук купидона, наверняка однажды навлекут на нее беду. – Я была со своим парнем, и мы шли по Альберт-Террас.
– Где это?
– Недалеко от места, где живет мистер Риддл.
– Он направлялся от дома?
– От дома. Я думаю, он хотел попасть на Мургейт-роуд. С Альберт-Террас все равно больше никуда не попадешь.
– В котором часу это было?
– Где-то примерно… – Она пыталась вспомнить. – Между половиной восьмого и восемью.
– Он с вами заговорил?
– Ну, я сказала ему: «Добрый вечер, мистер Риддл». Он ответил. А больше он ничего не говорил.
– Он был таким, как обычно?
– Да. Как всегда: даже не посмотрит в вашу сторону, если только ему от вас чего-нибудь не нужно. – Она спародировала своего хозяина: – «Добрый вечер, мисс…», и все так холодно, так церемонно. Но уж такой это человек.