– Я сегодня внимательно изучил его конструкцию, – вмешался Уайклифф. – Меня поразило отсутствие спиц – просто два кольца, а середина совершенно пустая.
– Вот именно. – Тони отхлебнул кофе. – Когда колесо оказывается в море, оно плавает в воде на боку. Если бы в нем были спицы, то козел отпущения не смог бы утонуть, и его вытащили бы вместе с колесом.
– Но ведь он привязан.
– Да, к внутреннему кольцу.
– Ну и что?
– Его привязывают специальной бечевкой, вроде бикфордова шнура. И в нужное время она перегорает, как предохранитель в телевизоре.
– Ты мне никогда этого не говорил, – возмутилась Зила.
– А ты меня никогда не спрашивала, дорогая, – парировал Тони. – И я думал, ты предпочитаешь не знать изнанки чуда.
– А ты сам откуда это узнал?
– Слухами земля полнится.
– Свинья!
– Но даже в этом случае чучело должно всплыть, – продолжал сомневаться Уайклифф.
– Оно и всплыло бы, если бы к нему не был привязан кусок железа.
– Значит, все это сплошное жульничество! – Зила была шокирована.
– А разве ты серьезно полагала, что козел отпущения берет на себя наши грехи?
– Нет, конечно. Но все равно, такое откровенное мошенничество!
– Это не выглядело бы мошенничеством, если бы ты о нем не знала. Ты не должна винить Джордана. его маленькое шоу было бы обречено, если бы возник хоть малейший намек на дурное предзнаменование. И он не больший обманщик, чем его древние кельтские предшественники.
На сей раз Зила не нашлась, что сказать.
Уайклифф вытянул ноги к огню и попивал превосходный кофе, испытывая самое настоящее блаженство.
– Для меня остается непонятным, – заговорил он наконец, – почему Риддла так не любили. Даже ненавидели. Допустим, он жестко вел дела. Но не он один такой в городе…
– Зависть, – нашла объяснение Зила.
– Здесь нечто большее, чем зависть, – не согласился Тони. – Чарльз прав: в городе много людей, которые добиваются целей методами, ничуть не лучшими, чем Могильщик. Но они почему-то пользуются всеобщим уважением. Риддл страдал от того, что всегда был в роли мальчика, которого на принимают в игру, а заставляют только подносить мячи.
– Что ты имеешь в виду – спросила слегка ошарашенная Зила.
– Он всегда был странным. Непохожим на других. Его внешность, темперамент, его происхождение. Даже его имя могло оказаться поводом для насмешек. Кстати, его отец был членом секты адвентистов седьмого дня и ходил по городу с плакатом, на одной стороне которого было написано: «Готовьтесь к встрече с Богом», а на другой: «Грех – это смерть».
– Я об этом забыла, – хмыкнула Зила. – Мы еще Дразнили его Джонни Иегова.
– Точно. По моему опыту люди многое прощают Друг другу, но никогда не простят, если их обойдет Человек, которого они всегда считали ниже себя.
Они продолжали болтать до самой полуночи, и Когда ему пришлось возвращаться, погода стала много хуже, чем по дороге сюда. Дождя не было, но при порывах ветра казалось, будто машина взлетает над дорогой. Тем не менее, прежде чем возвращаться в отель, он решил заглянуть в офис.
На их маленькой круглой площади было относительно тихо, и в здании буря выдавала себя лишь отдаленными завываниями ветра. Возле телефонного аппарата дремал дежурный констебль, положив ноги на стол.
– Все спокойно?
– Прошу прощения. – Дежурный вскочил на ноги. – Я не слышал, как вы вошли.
– Есть что-нибудь новое?
– Ничего, сэр. Заглядывал мистер Скейлс.
– Спокойной ночи.
Уайклифф вернулся в гостиницу и лег спать.
Глава 6
К утру пятницы ветер не утих, а высокие волны прибоя ночью залили магазинчики на набережной. Люди пытались, как могли, навести порядок; муниципальные службы завозили мешки с песком, чтобы отразить натиск стихии во время дневного прилива Насколько хватало взгляда, море представляло волнующуюся сине-зеленую поверхность, усеянную белыми гребешками.
Придя в здание Армии спасения, Уайклифф обнаружил там сержанта Кертиса. Тот печатал очередной отчет. Трудно было понять, как огромные пальцы сержанта не попадали сразу по нескольким клавишам пишущей машинки. Уайклифф присел на краешек стола.
– Вы ведь знаете Хильду, дочь Лоры Пассмор?
Смешно сведенные к носу маленькие глазки Кертиса выразили среднюю степень удивления.
– Хильду? Разумеется, знаю. Хорошая девочка. Ей лет шестнадцать или около того. Окончила школу и с тех пор работает в Рыбном кооперативе на Стокгольм-Бэкс, недалеко от мастерских Риддла. – Он с недоумением посмотрел на свои растопыренные пальцы, как будто не был уверен, что это часть его тела, и продолжал: – Она гуляет с Ральфом, сыном Сиднея.