— А еще раньше?
— Наверняка и это вам известно. Я работал у Генри Рула в его салоне на Куин-Мэри-стрит в Плимуте.
— Как долго?
— С моего окончания школы и до его ухода из бизнеса.
— То есть примерно пять лет?
— Примерно так.
— Должно быть, вы многому научились по части того, как надувать людей, — жестко отчеканил Керси. — Особенно когда начали проворачивать левые сделки за спиной хозяина.
Харви залился краской.
— Да что вы такое несете?! — попытка рассердиться окончилась жалким провалом.
Уайклифф был настроен более миролюбиво:
— Как бы то ни было, но при вашем прошлом опыте вы должны прекрасно знать рынок предметов старины, в особенности произведений искусства.
— Что верно, то верно, — пробормотал Харви, нервно поигрывая шариковой ручкой.
— И вот, по странному совпадению, вы приезжаете сюда и женитесь на внучатой племяннице своего первого работодателя.
Берти теперь лишь устало оправдывался.
— Сюда я попал совершенно случайно. Увязался за школьным приятелем, у которого был передвижной домик, когда ему вздумалось объехать побережье Девона и Корнуолла. Здесь мы встретились с Элис…
— Когда вы узнали, что она родственница Генри Рула?
— Только много недель спустя. Я стал потом приезжать сюда время от времени на выходные, и однажды это сорвалось у нее с языка в случайном разговоре. Однако я не понимаю, почему это должно было меня хоть как-то волновать?
— Хороший вопрос, мистер Харви, но к нему мы вернемся потом. — Уайклифф открыл свой «дипломат» и достал фотографию совершенно голого Берти, найденную в спальне Хильды. — А для начала не объясните ли нам, откуда у Хильды вот это?
Испуганное изумление Берти трудно было передать. Он не сразу сообразил, как себя вести. Потом издал смущенный смешок и тоном человека, который уверен, что уж мужчины-то его поймут, сказал:
— О, это так, глупая шутка.
— Хороши шутки с малолетней сестренкой жены! — выпалил Керси.
— Вы в самом деле находите шутку удачной? Возможно, вы правы. Дело в том, что я подумывал сделать фотографию своей профессией. Мне нужен был хотя бы какой-то шанс вырваться из всего этого! — воскликнул он, окидывая ненавидящим взглядом комнату. — Так вот, я решил поупражняться с обнаженной натурой, сделать серию актов, и попросил Хильду попозировать мне. Она сказала, что согласится, если сначала снимет меня.
— И она сдержала слово?
— А вы встречали женщин, которые держат слово? Нет, она пошла на попятную.
Уайклифф покачал головой.
— Изобретательно, но неправдоподобно, мистер Харви. Хорошая ложь всегда проста. Однако и к снимку мы еще вернемся. — Он снова запустил руку в «дипломат» и выудил карандашный набросок Хильды с картины Писсарро. — Взгляните-ка на это! Перед вами копия, а оригинал был нами найден в комнате Хильды. Вам знаком этот рисунок?
— Нет, — ответил Берти, изучив набросок.
— А вот это? — инспектор протянул копию письма из Национальной галереи.
Харви взял из рук Уайклиффа листок, непонимающе глядя на него.
— Нет, хотя все это очень странно.
— Вам что-нибудь известно об обстоятельствах, при которых Хильда это нарисовала?
— Нет.
— На вашем месте стоило бы проявить осторожность, мистер Харви, — сказал Уайклифф, забирая у него копии. — На письме и рисунке есть отпечатки пальцев, а теперь мы имеем и ваши на этих листках.
Берти свел ладони вместе и положил руки на стол перед собой. Держался он неплохо, но напряжение проступало.
— Неужели вы думаете, что это я посоветовал ей обратиться в музей? Совершенно очевидно, что никто не может дать заключение о картине по такому приблизительному наброску.
— Никто и не предполагает, что она предварительно консультировалась с вами, но скажите: она показала вам ответ из галереи?
Харви уставил взгляд в стол, лицо его еще более помрачнело, щеки казались ввалившимися, но ему, однако, удалось изобразить виноватую улыбку.
— У припертого к стенке выбор невелик… Да, она показала мне письмо.
— Как она вам его объяснила?
— Сказала, что видела такую картину, выполненную маслом, и захотела узнать, подлинная ли она и сколько может стоить.
— Интересно бы знать, где она ее видела, — бросил Керси небрежно.
— Стало быть, — сказал Уайклифф, — после недолгих уговоров она привела вас в спальню Агнес Рул и показала картину на стене.
Берти резко откинулся на спинку кресла.
— «Добро пожаловать в мой гостеприимный дом», — сказал паук мухе.
Уайклифф и бровью не повел.