Это была первая фраза, которую он произнес за это время.
Уайклифф не торопился продолжать. Молчание длилось минуту или даже больше, но Иннес терпеливо и спокойно ждал. Уайклифф вернулся к тому, на чем был прерван:
— Вы не могли слишком долго держать труп в доме. И вам пришло в голову, что если его обнаружат раздетым в заброшенной каменоломне, следствие заключит, что преступление было совершено на сексуальной почве. И вы знали, кто станет основным подозреваемым. Клиффорд Рул. К тому же во вторник Рулов возили на допрос в связи с другим правонарушением, и хотя в тот же вечер они вернулись домой, складывалось впечатление, что их в любой момент могут арестовать. Поэтому в ночь со вторника на среду вы отвезли труп Хильды на вершину утеса над каменоломней и сбросили в воду.
Опять последовало долгое молчание, нарушенное вновь Уайклиффом:
— Мне осталось сказать вам только одно. В понедельник вечером я виделся с вами и вашей супругой. Весь тот день вы наверняка провели в отчаянных попытках скрыть следы кровавого преступления, совершенного женой. Ко времени нашей встречи вы уже нашли укромное место, где можно было спрятать тело. И после всего этого вы легко изобразили передо мной добропорядочную, интеллигентную семью, самую малость обеспокоенную странным исчезновением молоденькой девушки, которую вы взяли под свое благосклонное ученое покровительство. Так вот, по моему мнению, на такое способны только люди, абсолютно бесчувственные.
Люси Лэйн, в блокноте которой до сих пор не прибавилось ни строчки, смотрела на Уайклиффа в безмолвном изумлении. Никогда прежде не слышала она, чтобы он отзывался о ком-то или с кем-то разговаривал настолько презрительно.
Если Иннес что-нибудь и понял, то не подал виду. Он лишь спросил устало:
— Через что еще мне предстоит пройти?
— Вас доставят в ближайший полицейский участок для более полного допроса. У вас будет возможность дать новые показания о том, что случилось в субботу, и о последующих событиях.
— Я могу рассчитывать, что меня выпустят под залог?
— Против вас еще не выдвинуто никаких обвинений.
— Я имею в виду, после того, как они будут выдвинуты.
— Скорее всего, вас выпустят под залог до заседания суда.
Как и договаривались, в начале второго Уайклифф и Керси сошлись в «Сейнере». Уайклифф выглядел подавленным и мрачным.
— Что вам заказать, сэр? — спросил Керси.
— Что? Ах, да. Сэндвич и кружку светлого.
Керси сам отправился к стойке бара и скоро вернулся с тарелкой сэндвичей и пивом. Уайклифф между тем занял маленький столик у окна. Солнце выманило туристов из отелей и пансионов. Они сновали мимо окна паба вверх и вниз по узенькой улочке. Уайклифф наблюдал за ними, словно за шествием неких диковинных зверей.
Керси попытался улучшить шефу настроение:
— Попробуйте-ка вот этот, с ростбифом. Приправлен хренком — объедение!
Но Уайклифф лишь прихлебывал пиво.
— Полли Иннес находится в больнице под наблюдением дамы из местной полиции.
— Я уже знаю, — кивнул Керси. — Она дала показания?
— Она наговорила кое-что на повышенных тонах, но ничего отдаленно похожего на официальный допрос не было и не будет до тех пор, пока врачи не скажут, что она к этому готова.
— А Иннес?
Уайклифф напоминал человека, находящегося в состоянии полудремы. До него не сразу доходил смысл самых простых вопросов. Он сначала отпил из своей кружки и только потом ответил:
— Им сейчас занимаются в участке Люси и Кэрноу. Думаю, они без проблем добьются от него признания.
— Вы совсем не едите, — заметил Керси, указывая на тарелку с сэндвичами.
— Как прошел обыск?
— Безрезультатно. Ничего, что бы уличало Харви в махинациях. Картины, само собой, тоже не обнаружили.
— Меня это не удивляет, — кивнул Уайклифф.
— Вы думаете, он успел ее, а может быть — их, сбыть?
— Нет. Я думаю, мы не там ищем. Что у тебя еще?
— Аквалангист вытащил со дна затопленного карьера пару каких-то колес. Похоже, раньше они были частью садовой тележки. Увы, ныряльщик не может уверенно сказать, видел ли он эти колеса прежде, когда искал труп.
Уайклифф взялся за сэндвич.
— Этот с крабами, сэр, — предупредил Керси.
— А… Все равно.
Было нечто, что Уайклифф тщетно пока пытался претворить в слова, как-то сформулировать — не для Керси, а, скорее, чтобы навести порядок в собственных мыслях. Но думал он при этом вслух:
— Эта девушка, Хильда… Она почти что убила себя сама. Придумав мифическую беременность, она приговорила себя к смерти. Она сама создала для себя убийцу и сообщника убийцы.