— Михаэль, как слышно?
— Слышу, капитан…
— Возвращайтесь к машине. Немедленно. Как поняли?
— Христо, нас… атакуют!
— Бл…! Прорывайтесь…
Минут через десять, увеличив дистанцию метров на сто, мы перевели дух.
— До завала — и наверх. Оттуда — на твой маяк.
— Если эти «братья» до маяка раньше не доберутся…
Христо остановился.
— Напарник, давай попробуем одну штуку. Вдруг получится.
— Попробовать — что?
— Переключи налобник на ближний свет. И я тоже.
— И чего теперь?
— Ничего. Стоим и ждем.
— Ну и нервы у тебя, шеф. А почему не выключить совсем?
— И двигаться наощупь? Они-то, похоже, умеют…
…Со стороны тварей последовало три короткие вспышки.
Мы ждали, затаив дыхание.
Еще три вспышки.
— Вроде остановились.
— Не спеши.
Две минуты. Никто никуда не движется. Еще три вспышки со стороны преследователей.
— Кажется, нас потеряли, — с надеждой проговорил капитан.
…Еще три вспышки — ближе.
— Когда кажется, креститься надо.
— Пошли. Дальше видно будет.
Мы двинулись вперед спокойным шагом. Несколько раз обернулись — дистанция оставалась прежней… ну, хоть так.
— Будем надеяться, что здесь новых «братьев» нет, — заметил я.
— Да… скорее бы уже этот твой мох закончился.
— Причем тут мох?
— Не было мха — не было тварей. Вряд ли это — совпадение… Закончится — может, твари сами отстанут. Глядишь, у маяка обойдемся без стрельбы, — он вздохнул:
— Хотя нам уже и так гарантированы проблемы в полгода длиной.
— Думаешь, они все-таки разумны?
— Мить, какая тварь выживет на Ганимеде? Это — скафандры, чтоб я сдох… Тьфу, бля!
— Что такое?
— Связь уже пропала. Надо было сказать нашим про дальний свет.
— Тогда — бегом наверх.
…Мох закончился — оборвался резко. Дальше только чистый лед. Без плесени. Провожатые постепенно отставали: их мигалки виднелись все слабее и слабее…
Но совершенства в мире нет. Путь чем дальше, тем паршивее: на этом участке завала оказалось множество мелких трещин, то и дело переходящих в крупные. Их уже приходилось перепрыгивать, с риском провалиться в следующую — при ближнем свете далеко не разглядишь, а врубать дальний мы пока не решались.
Выше, выше — к вершине баррикады. Связи все еще нет. Сеть разломов превратилась в лабиринт. Теперь уже только прыгать, обходить — дело безнадежное… В один из таких прыжков я чудом не сорвался вниз. Откачнулся назад в последний момент, потерял равновесие, упал. Если бы не малая гравитация, и шлем бы не сильно помог. Как с той обезьяной: были бы мозги — было б сотрясение… А так — ничего, побрел дальше…
…и обнаружил, что капитана рядом нет.
— Кэп!
Молчание.
— Христо, отзовись!
«А эхо по привычке ответило»…
…Я не знаю, в какой момент его потерял. Убейте — не знаю. Все это было похоже на какой-то странный сон. Мы и действовали как во сне — что-то делали, но плохо соображали… Когда я спохватился и обнаружил пропажу, отсутствовало вообще все напрочь: телефон молчит, личный маяк Христо не фиксируется, и налобник нигде не виден. На пройденном пути — трещины, трещины, трещины… В которой из них искать капитана?..
Я вылез наверх, связался с вездеходом. Станкевич и его напарник оказались уже там. Добрались, уложив по дороге то ли трех, то ли четырех «аборигенов»: твари провожали мужиков до самой машины… Около часа я торчал на гребне завала, дожидаясь подкрепления. Изредка внизу мелькали треклятые огоньки «братьев». Господи… А если они найдут Христо раньше, чем мы?..
Вдруг ожил личный маяк капитана. Я сообщил об этом шефу и метнулся, было, на сигнал, но через несколько минут тот опять исчез…
— Христо! Ты меня слышишь?
Молчание. Вместо ответа — несколько вспышек внизу, у подножия хребта.
Подошел разъяренный Станкевич с двумя ребятами и двумя запасными кислородными баллонами. Одного парня мы оставили наверху — работать «ретранслятором». Отправились на поиски. Обогнув очередную глыбу, увидели вдали, внизу непрерывный луч. Одновременно с этим снова прорезался капитанский маяк.
— Христо!..
Молчание.
— Вперед, бегом.
Бегом — это верх оптимизма, на таком-то рельефе…
…Какого черта кэп врубил дальний свет? И зачем прется в сторону вулкана? Или это все-таки не налобник, опять наши новые знакомые?
Почему молчит? Телефон неисправен?..
Невыносимо долгим, петляющим маршрутом мы, наконец, спустились с завала. К этому времени огонек, который я счел за налобник капитана, добрался чуть ли не до вершины хребта. То здесь, то там мелькали фонари «аборигенов», один раз — совсем рядом с той светлой точкой, на которую мы ориентировались. Короткая вспышка — длинная, еще короткая — еще длинная…