При этих моих словах Тирр враждебно поглядел на дворецкого.
– Уж не твой ли это сообщник?! – сказал он, хватая дворецкого за рукав как вора. – Признавайся, негодяй! Ты специально оставил ворота открытыми, чтобы пес сбежал и оставил сад без охраны?!
Бедняга дворецкий замотал головой.
– Что же вы такое говорите, мой господин, – взмолился он, падая на колени. – Всю свою жизнь я служу вашему дяде. Он благородный человек. Да, он суров! Но он всегда был честен и справедлив со мной, и я не знаю большего счастья, чем быть ему преданным слугой. Никогда и в мыслях не мог я подумать, чтобы обмануть его и предать его доверие! Да и зачем мне сокровища на старости лет! Я доволен своим хлебом и крышей над головой …
Вдруг где-то совсем близко раздался леденящий кровь протяжный вой. Мы замерли. Спустя мгновение вой повторился. И на этот раз он был уже громче!
– Пес вернулся … – прошептал дворецкий.
Из глубины сада до нас донесся треск веток. Пес приближался.
– Скорее, в башню, – крикнул Тирр.
Мы бросились к тяжелой двери, но та была заперта. В отчаянии мы толкали ее в одну и в другую сторону, пинали, но дверь даже не шелохнулась.
– Плохо дело, – сказал Тирр.
Я огляделся по сторонам. Невдалеке росло высокое раскидистое дерево. Это было наше спасение.
– Лезем на дерево, – крикнул я.
Мы бросились к дереву и в несколько мгновений взобрались на него достаточно высоко, чтобы пес не мог нас достать. Едва мы сделали это, как снова раздался оглушительный вой и словно черная тень пес появился из гущи кустов.
– Чтоб мне провалиться, – прошептал Тирр. – Он еще больше, чем я думал.
Расставив огромные лапы, пёс свирепо замер на месте. И вдруг его шерсть на холке ощетинилась, и беззвучно оскалились клыки. Пёс заметил дворецкого. Дворецкого! Мы с Тирром оба невольно вскрикнули. Только сейчас мы заметили, что дворецкий не бросился вместе с нами на дерево. Оцепенев от ужаса, он стоял на прежнем месте и ни в силах был пошевелиться.
– Сюда! Сюда беги, дурень! – закричал ему Тирр.
Но дворецкий, казалось, его не слышал. Да и было уже слишком поздно! Хищно осклабившись, пес уже стремительно приближался к нему. Замерев, мы с Тирром наблюдали за происходящим с дерева. Перед нашими глазами разворачивалась жуткая картина. Пёс продолжал стремительно сближаться с дворецким. А тот объят был таким ужасом, что даже не в силах был вскрикнуть и лишь тихо шептал что-то пересохшими губами и безотчетно отступал назад. Пока не уперся в стену. Вжавшись в неё, он глядел остекленевшими глазами на пса. А пес уже и не спешил покончить с ним. Чувствуя беззащитность жертвы, пёс замедлил шаг. Словно желал растянуть наслаждение расправой.
– Он же сейчас сожрёт его, – прошептал Тирр.
Я тоже это понимал. Нужно было действовать. Я спрыгнул с дерева. У меня не было плана, но медлить было нельзя. На глаза мне попался увесистый кусок льда. Схватив его с земли, я размахнулся и швырнул в пса. Снаряд угодил псу в заднюю лапу. Вздрогнув, тот резко обернулся.
– Эй, страшила! – крикнул я ему. – Помнишь меня?
Глаза пса налились кровью. Огромная шея вздулась, а из пасти проступила пена. При виде меня пёс пришел в настоящее бешенство. Похоже, он меня помнил. Становилось не до шуток.
– Ты с ума сошел, – закричал с дерева Тирр. – Лезь обратно наверх.
Но времени забраться на дерево не было. Позабыв про дворецкого, пес ринулся на меня. Я продолжал медленно отступать. Не спуская глаз с пса, я засунул руку в карман и нащупал мешочек с перцем. Тем самым, что случайно просыпал на кухне в кастрюлю. Пёс теперь был в нескольких шагах от меня. В этот миг я почувствовал, что уперся спиной во что-то твёрдое. Дальше отступать было некуда. Сердце мое безумно колотилось. Пёс замедлил шаг. Он был так близко, что я мог чувствовать его зловонное дыхание. Пес разинул пасть … Не медля больше ни секунды, я бросил мешочек с перцем прямо в морду пса. Тот сморщился. Затем со злобным рычанием неуклюже повалился на снег и принялся кататься с бока на бок. Передними лапами пес старался стереть перец с носа. Вдруг он оглушительно чихнул! Затем еще раз! Еще раз! Он чихал не переставая.
Тирр соскочил с дерева. Мы вдвоем подбежали к дворецкому. Взяв под руки, мы повели его прочь из сада. От пережитого тот, бедняга, едва волочил ноги. Когда мы выбрались за ворота, Тирр запер их на замок, трижды провернув ключ в замочной скважине. А из глубины старого сада до нас все еще доносилось громкое чиханье свирепого пса.
* * *
Поднялся ветер. Верхушки деревьев тяжело раскачивались. В стороне темнели стены поместья. Все случившееся казалось странным сном.