Человеку необходим способ взаимодействия с миром, помогающий регулярно выходить за пределы утилитарности бытия. УАЗдао — способ делать ненужное. Вообще, умение делать ненужное – неочевидный, но важный системообразующий навык.
Большую часть своей жизни мы производим исключительно себя. Перерабатываем ресурсы окружающего мира в свое существование. Это утилитарность, от которой никуда не деться, и всякая живая тварь занята этим. Делание нужного во всех его формах. А вот делание ненужного – это то, что обозначает нас людьми, а не установками по переработке удобрения в корм и обратно.
БЕЗДЕЛЬНИК – человек, занятый не тем, чем вам бы хотелось.#СловарьМизантропа
Делание ненужного – это не прихоть. Это самодекларация. Это меняет мир вокруг нас, превращая его в творение наших рук, а самое главное — меняет нас.
Охота на мамонта – делание нужного, рисование этой охоты на стене пещеры – делание ненужного. Вроде бы ерунда – охрой по стене повозить – а поди ж ты, череп пошел вверх, челюсть вперед, надбровные дуги втянулись, а лобные доли выросли. Не успели оглянуться – а вокруг вместо мамонтов уже асфальт, Интернет и хипстеры. Иной раз даже подумаешь, что зря тому, с охрой, дубиной-то не прилетело вовремя.
Теперь такой шум вокруг!
____________________________________
— Мастер, что нужно постигающему УАЗдао?
— Тишины для подумать.
— Но как этого добиться?
— В первую голову — не пиздеть!
Глава 8. Пиздеть команды не было!
УАЗдао – как гайка с левой резьбой.
Показывает, что привычные действия не всегда правильные .
Дневник наблюдений за природой
Детсадовские дети орут гораздо громче домашних. Во все моменты жизни: в играх, общении, радости и горе — они «берут на голос». Когда ежедневно делишь пространство взаимодействий с тремя десятками таких же сгустков эмоций, то преимущественное внимание получает самый громкий. Хочешь, чтобы тебя услышали, — вопи! Громче! Еще громче! Если бы не физиологические ограничения, они бы выносили окна звуковой волной, потому что каждый издает звук той громкости, на какую способен. По максимуму. У воспитателей к пенсии, наверное, слух садится как у артиллеристов. А способность игнорировать громкие звуки вырабатывается в первую же неделю. Они могут, пожалуй, на аэродроме спать.
С родителями та же фигня.
— Ты меня не слушаешь!!! — орет ребенок. — Я хочу мороженого!!! Мааааамааааа!!! Хаааачуууу!!!!
— А? Дорогой, ты что-то сказал? — рассеяно оборачивается мать, когда дитя от акустического воздействия переходит к мануальному, дергая ее за руку.
Ребенок не «сказал». Он вопил так, что в магазине все непроизвольно присели, ожидая то ли ракетного удара, то ли падения метеорита размером с пиздец. Видимо, мозоль на акустическом нерве мамы отсекает детский ор. Эти вопли не нарушили ее внутренней тишины.
— Ты сегодня уже ел мороженое, зайчик. Хватит. А то опять диатез будет.
Ребенок моментально прекращает орать. Он вовсе не настроен на скандал, как можно было подумать. Он пытался донести информацию. Донес, получил реакцию, принял к сведению, замолк. До следующего раза.
Он понесет эту модель поведения по жизни, уверенный, что на людей надо орать, чтобы тебя хотя бы услышали. И орать еще громче, чтобы приняли услышанное к сведению. И сам не будет воспринимать сказанное нормальным голосом как значимое. Ведь если человеку действительно что-то надо — то он орет!
— Тупая толстая дура!
— Инфантильный мудак! И кто еще толстый? Ты свой хуй когда в последний раз без зеркала видел?